Далее Иван Алексеевич сообщил любопытный факт. Царской контрразведке, осуществлявшей слежку за Шул-ленбургом, в начале 1914 года каким-то образом удалось изъять у него записную книжку с фамилиями немцев, а также некоторых грузин и армян. Это оказался список агентов, который впоследствии полностью совпал со списком лиц, изобличенных советской контрразведкой в шпионаже в пользу нацистской Германии. Иными словами, агентура Шулленбурга была очень глубокой, законспирированной, она пережила революции и в России, и в Германии, но продолжала исправно обслуживать своего шефа. Агенты Шулленбурга отличались хорошей выучкой и преданностью германской разведке.
Сам Шулленбург прибыл в качестве вице-консула в город Тифлис в 1911 году. Хорошо изучив Закавказье и завязав обширные связи в великосветских грузино-армянских кругах, он приступил к разведывательной работе. Маркелов обратил мое внимание, пожалуй, на самую главную и характерную особенность разведывательного почерка германских спецслужб. Шулленбург вначале организовал резидентуры из числа немцев, обосновавшихся в Закавказье в немецких колониях. На их базе затем были созданы группы «Германского флотского союза» и «Всенемецкого союза». Основными каналами, по которым шла его деятельность, стали также филиал фирмы «Зингер» и отделение «Дойче банка». После этого усилия резидентур были сосредоточены на работе в среде грузинских националистов с целью провозглашения независимости Грузии под протекторатом Германии.
Война 1914 года на какой-то период прервала активную разведывательную деятельность Шулленбурга на территории Закавказья. За два месяца до ее начала он неожиданно выехал в отпуск в Германию и вскоре принял деятельное участие в формировании грузинского национального легиона, воевавшего потом на стороне Германии на турецком фронте.
За время его отсутствия завербованная им агентура не бездействовала. В 1916 году был образован «Комитет по освобождению Грузии», в который вошли представители грузинского дворянства и некоторые офицеры. Из грузинской прессы тех лет видно, что этот комитет и часть грузинских националистов вели активные переговоры с германскими правительственными кругами о провозглашении грузинской независимости. В конце 1918 года Шулллен-бург вновь появился в Закавказье в качестве главы дипломатической миссии при командующем германскими оккупационными войсками генерале фон Крессе. Работа резидентур резко оживилась. Через них Шулленбург провел ряд политических комбинаций по заключению договоров между горцами и мусаватистами с целью объединения Закавказья и Северного Кавказа в единую государственную систему — опять же под протекторатом Германии.
К этому периоду относится и организация Шуллен-бургом новой резидентуры под легальным названием «Немецко-грузинского ферейна» во главе с неким немецким военным врачом Мерцвелером. Известна также попытка организации «Немецко-армянского ферейна», но она закончилась неудачей.
То, что в тот период планы Шулленбурга установить германский протекторат в Закавказье не сбылись, — не его просчеты. Исторический ход событий после Великой Октябрьской революции направил историю этого региона по другому руслу: Закавказье и Северный Кавказ, вопреки германским интересам, становятся частью СССР.
А в 1934 году Шулленбург опять появился в нашей стране, но уже в ранге посла Германии. Опытный разведчик, освоившись в Москве, он через несколько месяцев совершил поездку в Закавказье. Вернее, не поездку, а трехнедельное путешествие со своей дочерью, а также секретарем миссии и его женой, секретарем Английской миссии. Шулленбург, конечно же, предполагал, что за ним может следить советская контрразведка. И любопытен такой случай. На Кавказе, по дороге из Чаквы в Батуми, по неизвестным причинам у машины, в которой ехал посол, вдруг отказали тормоза. Сотрудники личной охраны, не растерявшись, подставили под удар свою машину и этим остановили катившийся в пропасть автомобиль. Побледневший от испуга посол благодарил сотрудников охраны и жал им руки.
Наша контрразведка, конечно, занялась расследованием этого ЧП, которое, как намекнул граф Шулленбург, могло подготовить гестапо. И лишь потом выяснилось, что путешествие было так называемой «организованной случайностью», которая имела своей целью отвлечь внимание советской контрразведки. Полностью маневр Шул-ленбурга не получился. Нам удалось засечь, что граф восстановил связь с некоторыми резидентами германской разведки. И.А.Маркелов даже вспомнил их имена. А что касается самого ЧП, то посол допустил непростительную оплошность. Показывая агенту советской контрразведки, внедренному в круги закавказских немцев, фотографические снимки, сделанные на Кавказе, Шулленбург сказал:
— Недавно мы направляли в Тифлис нескольких лиц с заданием сфотографировать эту местность, но никому из них не удалось это сделать, а вот смотрите, я сфотографировал это очень важное для нас место.
Для чекистов, когда им стали известны эти слова, не составило труда разобраться с истинными причинами ЧП, а тем более восстановить детали дальнейшего путешествия графа…
Когда происходил этот разговор, связанный, кстати, с понятием «пятая колонна», Иван Алексеевич Маркелов еще ничего не знал о событиях, которые грядут в Балтии. Но опытнейший контрразведчик предостерегал о них. Он говорил:
— Кроме Грузии, немецкая разведка смогла обосноваться и в республиках Прибалтики. У графа Шулленбурга был достойнейший и умный последователь — барон фон Дорнберг, военный атташе при германском посольстве в Таллине, запасной резидент в Эстонии по разведдеятельности на территории СССР.
Надо сказать, что немцы до войны собирали всесторонние сведения о многих странах мира. Через разведку, работавшую под руководством морских и военных атташе, они накапливали данные о портах, главных городах, о холмах, с которых будет бить артиллерия, о мостах и железнодорожных линиях, дорогах и долинах, рвах и каналах, о всех препятствиях и, конечно, об укрепрайонах, морских базах, сухих доках и арсеналах. «Блицкригам» такие разведданные весьма способствовали. Но был и еще один фактор. Известный агент гитлеровской разведки От-то Абети, действовавший во Франции, заявил, что ему удалось подкупить 12 видных членов французского парламента, которые выполняли задания Гитлера.
ЧТО ДЕЛАЛ РОССИЙСКИЙ ЛОВЕЛАС В ПАРИЖЕ?
В России разведка была поставлена ничуть не хуже. До 1895 года, когда при генеральном штабе был учрежден Военно-ученый комитет, который вел военно-разведывательную работу против иностранных государств, при штабах существовали специальные разведывательные отделы или бюро. Наряду с этим разведдеятельностью занимались и некоторые представители дипломатического аппарата, полицейских органов.
Среди наиболее удачливых разведчиков русского генштаба на спецкурсах КГБ в Минске называли военного атташе полковника Александра Чернышева. Значительно позже я прочитал о нем в романе «Каждому свое» Валентина Пикуля, где он пишет про русского разведчика:
«Была очень снежная зима, близился 1810 год. Александр I благословил Чернышева пожеланием:
— Если планы Наполеона о войне с Россией уже существуют, они должны лежать вот здесь… на моем столе. Потом проси у меня что хочешь: я для тебя все сделаю!»
Военный атташе, — пишет Пикуль, — был очень красив, в него парижанки влюблялись напропалую. Изображая повесу, ловко интригуя через женщин, он подкупает чиновников Наполеона.
1810 год стал роковым для Наполеона. Сверхсекретный план нападения на РОССИЮ был закончен 4 марта, и этот документ вскоре очутился на столе русского императора в Зимнем дворце! (Наш маститый историк Евгений Тарле писал о миссии Чернышева: этот ловелас узнавал в Париже такое, что другим иностранным разведчикам и во сне не снилось).
Перед Первой мировой войной не менее удачливым разведчиком был полковник российского генерального штаба военный агент (по современному — военный атташе) М.Марченко. Он получал ценнейшую информацию от завербованного им начальника контрразведки генерального штаба Австро-Венгрии полковника Альфреда Редля. Благодаря М.Марченко, в конце 90-х годов прошлого столетия в генштаб регулярно поступали достоверные и крайне ценные сведения, касающиеся военных планов, вооружений, военного и экономического потенциала Австро-Венгрии и союзной ей Германии. Именно через Редля российский генштаб получил такие важнейшие сведения, как «План-3» нападения на Сербию и «План стратегического развертывания армии Австро-Венгрии против России». Генеральный штаб России довел до правительственных и военных кругов Сербии содержание «Плана-3», благодаря чему в ходе Первой мировой войны Сербия выдержала три мощных австро-венгерских наступления, уничтожив около 500 тысяч человек. Военные историки 30 процентов этих потерь относят на счет знания Сербией планов противника, то есть на счет достижений российской военной разведки и ее агента Редля!