Самый главный агент центра в Норвегии, Арне Трехольт, был из того же теста, что и Жорж Пак и Хью Хэмблтон. Он пал жертвой своего тщеславия и неуемных амбиций КГБ. Этому смазливому и самовлюбленному типу к моменту ареста не было и 35 лет. Он был женат на телезвезде (его вторая жена) и высоко стоял в норвежской рабочей партии. В университете он изучал политологию, и похоже, на сотрудничество его подтолкнул собственный антиамериканизм. В конце 60-х годов Трехольт принимал участие в организации кампании против военной хунты, захватившей власть в Греции, как он считал, при американской поддержке. Трехольт стал помощником видного специалиста по международному праву Йенса Эвенсена, который выступал обвинителем по делу хунты в Европейском суде.
Резидентура в Осло заметила Трехольта и начала его аккуратно обхаживать. Похоже, что процесс вербовки Трехольту страшно нравился. Позднее он вспоминал: «Для меня устраивали шикарные обеды, на которых мы обсуждали норвежскую и международную политику.» Первым офицером, ведущим Трехольта с 1968 по 1971 год, был Евгений Беляев. Он же постепенно и убедил Трехольта принять деньги за малозначительную информацию. Вскоре перед своим отъездом в Москву в 1971 году на прощальном обеде в ресторане «Кок Д'Ор» Беляев познакомил Трехольта с его следующим оператором, Геннадием Федоровичем Титовым, который был резидентом КГБ в Норвегии с 1972 по 1977 год. В Центре у Титова было прозвище «Крокодил». Коллеги его очень не любили, а подчиненные, за исключением небольшой группы протеже, боялись. Правда, начальство относилось к Титову благосклонно. Гордиевскому он запомнился как самый неприятный и беспринципный офицер КГБ.
Титов родился в 1932 году в Карелии. Когда Титову было лет пять или шесть, его отца расстреляли. В стране бушевал «Великий Террор». Сам Титов вырос среди шпаны и с младых ногтей впитал в себя уличную мораль. К большому его удивлению, несмотря на такую биографию, Титова все же приняли в Ленинградский военный институт КГБ в 1955 году. А уж там он старался своим рвением замыть пятна в биографии. Самым большим его талантом, который он применял и в отношениях с начальством и с агентами, была необузданная лесть. Ею-то он и подкупил и Трехольта, и Крючкова. Трехольту он показался «замечательным человеком» – знающим, веселым, полным шуток и анекдотов о советских руководителях. Титов умел и хорошо слушать. Пока Трехольт распространялся о своих взглядах на Вьетнам, Грецию, НАТО, Соединенные Штаты и движение в поддержку мира, Титов с большим вниманием слушал и не скупился на похвалу. Он говорил, что у Трехольта есть уникальная возможность сделать огромный вклад в наведение мостов между Востоком и Западом – гораздо больше возможностей, чем у традиционной бюрократической дипломатии.
Отчасти Трехольт действовал и как советский агент влияния, помогая организовать успешную кампанию, проводимую в 1972 году левым крылом лейбористской партии против норвежского членства в ЕЭС. Однако главной его задачей было снабжать КГБ секретной информацией по норвежской и натовской политике. Эта роль приобрела еще большую значимость после того, как бывший учитель Трехольта, Йене Эвенсен, был назначен руководителем делегации на переговорах по морскому праву. По его предложению Трехольт был назначен там же заместителем секретаря. Так что он стал самым важным источником разведсведений для межведомственной комиссии по Свальбарду и Баренцеву морю в Москве. Во время норвежско-советских переговоров 1977 года по границам в Баренцевом море Трехольт не только информировал КГБ по норвежской позиции на переговорах, но и действовал как советский агент влияния в делегации Норвегии. Соглашение по Баренцеву морю, подписанное Норвегией и Советским Союзом 1 июля 1977 года, затем сильно критиковалось в Норвегии за многочисленные уступки Советскому Союзу.
Титова выслали из Норвегии в 1977 году в связи с делом Хаавик. На протяжении последующих двух лет он был специальным помощником Крючкова в Центре, продолжая атаковать его лестью так же, как он до этого атаковал Трехольта. С 1979 по 1984 год он был начальником третьего отдела ПГУ, занимавшегося Великобританией, Ирландией, скандинавскими странами и азиатско-австралийским регионом. Хорошо понимая, что главным импульсом в его карьере может быть только Трехольт, Титов убедил Крючкова позволить ему взяться за это дело. Он продолжал периодически встречаться с Трехольтом в Хельсинки и Вене – излюбленных местах для встреч КГБ со своими европейскими агентами, а большую часть всей рутинной работы взвалил на двух офицеров в резидентуре Осло – Владимира Жижина и Александра Лопатина.
В конце 1978 года Трехольт получил назначение в норвежскую делегацию ООН. Назначение пришло для КГБ как раз вовремя, потому что именно тогда Норвегия стала членом Совета Безопасности. Незадолго до отъезда Трехольта в ООН, Титов познакомил его в Хельсинки с Жижиным. Жижин-то и должен был стать оператором Трехольта в Нью-Йорке. Они договорились встречаться в ресторанах и оставлять друг другу записки в газетах в фойе для делегатов ООН. И все в Нью-Йорке шло неплохо, за исключением первоначальных жалоб Трехольта на невысокий уровень ресторанов, которые выбирал для встреч Жижин.
От вольготной нью-йоркской жизни Трехольт потерял всякую осторожность, стал приторговывать золотом и серебром и купил себе рысака, которого стал выставлять на скачки. С 1982 по 1983 год он получил доступ к работе Норвежского института обороны и совершенно секретным космическим материалам НАТО. На суде обвинитель сравнил Трехольта в этом институте с лисом в курятнике. В натовской стратегии Норвегия была «ключом к северу»:
«Кольский полуостров, где Норвегия граничит с Советским Союзом, можно сравнить, по словам одного из руководителей военно-морских сил США, с „драгоценнейшим на земле участком недвижимости“. Советский Союз сосредоточил в Мурманске колоссальный военно-морской потенциал. Одним из незыблемых натовских постулатов было, что „войну в Атлантическом океане нужно вести в Норвежском море“ и что Советский Союз попытается захватить Норвегию и вывести свои подводные лодки из норвежских фьордов.»
Отчасти по наводке Гордиевского, норвежская служба безопасности обратилась с просьбой к ФБР вести наблюдение за Трехольтом во время его службы в Нью-Йорке. Хотя норвежские власти и посчитали имеющиеся улики недостаточными для того, чтобы закрыть перед Трехольтом двери в институт обороны, все его последующие встречи с Титовым в Хельсинки и в Вене тщательно контролировались. Так, в Вене прогулку Трехольта и Титова засняли фотокамерой, спрятанной в детской коляске. На фотографии низенький и плотный Титов размахивает руками, а высокий и худощавый Трехольт, уже готовящийся к своему нью-йоркскому марафону, дружелюбно усмехается. В начале 1984 года Титов наконец добился цели своей жизни – стал генералом КГБ. Правда, это больше была заслуга Трехольта, чем его собственная. В то же самое время норвежское Министерство иностранных дел назначило Трехольта своим пресс-атташе во время визита в Осло американского госсекретаря Джорджа Шульца. В пятницу утром 20 января, незадолго до отъезда Шульца, Трехольт прибыл в аэропорт Осло для того, чтобы сесть на рейс 12.45 в Вену и встретиться с Титовым. В руках его был портфель с 66 секретными документами МИДа. Он уже ожидал посадки в зале отправления, когда его арестовал заместитель начальника службы безопасности Норвегии Орнульф Тофте. В отличие от последующей газетной шумихи, ничего драматичного в ходе ареста не произошло. Вот что говорит Тофте: «Трехольт был спокоен и не произнес ни слова. Нам не нужно было хватать его за руки и надевать наручники. Его просто провели через боковую дверь в поджидавшую машину и отвезли в полицейский участок.»
На своем суде в 1985 году Трехольт заявил, что просто наводил мосты между Востоком и Западом. Суд посчитал это заявление «преувеличением, выходящим за рамки всякой вероятности». Самодовольство Трехольта, с таким старанием культивируемое Титовым, достигло гротеска, и он действительно сам себя мог убедить в том, что превратился в мост, объединяющий Восток и Запад. С равным старанием Титов потакал и жадности Трехольта. Позднее суд конфисковал у него более миллиона норвежских крон, которые, как считалось, он получил в результате шпионской деятельности. Эта цифра, по всей видимости, занижена. Ведь, кроме поступлений от КГБ, Трехольт получил и 50.000 долларов от иракской разведки.