Мы разбираем то, что связано с использованием методов в разведработе, которые были применены в практике КГБ. Одни пошли во благо СССР, другие — против оного. Одно от другого трудноотделимо, и мы вычленяем два класса методов. Первый класс — это те, что наряду с традиционными разведывательными и контрразведывательными методами, которыми спецслужба занимается повседневно и повсеместно, которые не были прямо направлены на разрушение СССР и которые, с одной стороны, могли идти на пользу стране, а с другой — и комитетчикам, что санкционировалось советским руководством.
Методы возвышения спецслужбы: мы не главные, но мы везде первыеИтак, это:
аналитические методы, анализ и синтез поступающей информации[203], при этом стоит понимать, что ее первичные владельцы (H.A. Зенькович назвал их «гроссмейстеры аналитических дел из спецслужб»[204]) могли манипулировать ею в своих интересах;
при этом кто-то, конечно же, занимался и «чисто аналитическим анализом» (бесподобное выражение из газеты[205]), придумывая разработки;
мониторинг;
криптография, шифровка-дешифровка сообщений;
формирование досье по классам: дела оперативного учета, дела оперативной проверки, дела оперативной разработки, дела оперативного розыска, дела групповой оперативной проверки, дела оперативного наблюдения, дела оперативной подборки (по иностранцам), дела агентурно-наблюдательные (литерные), персональные дела — дела-формуляры, а также электронные базы данных по союзным республикам и система «МАРС»;
реализация оперативной информации;
соблюдение режима секретности и конспирации;
цензура открытых сообщений, — так, например, однажды М.С. Горбачев поблагодарил «…за работу КГБ и ГРУ на нынешнем этапе нашего общества и демократических процессов». Эти слова были переданы только по радио и телевидению. В официальный текст, продублированный в «Правде», эти слова не попали. Но этот факт был замечен и выделен только техническими помощниками кабинетных стратегов — особенно после такой цензуры. На этот момент обращали внимание на конгрессе Института изучения дезинформации в Ницце[206];
дозирование информации, включая «передавливание» некоторых информационных потоков[207];
продвижение разного рода слухов для создания политических мифов вокруг себя, направленных на раздутие имиджа КГБ;
использование имеющегося богатого опыта[208] и совершенствование работы в сложной социальной среде;
НН, ОТМ[209];
разработка и вербовка агентуры[210], но ввиду того, что шел большой вал, дело было поставлено в ущерб качеству;
отдельными подразделениями КГБ использовались и другие приемы. Пресс-службы и ЦОС должны удовлетворять нужды прессы и заполнять интерес общественного мнения к спецслужбам. Но параллельно они осуществляют зондирование журналистов, узнают направление и ход их расследований. Этот прием был апробирован ЦРУ еще в 1959–1960 гг. при разработке операции «Линкольн». Тогда противостоящие разведки очень беспокоил вопрос о состоянии разработок жидкого ракетного топлива друг у друга. КГБ устроил международную конференцию по ракетному топливу, строго-настрого запретив своим специалистам приводить какие-либо конкретные факты о достижениях. Однако специалисты из ЦРУ навязали свою контригру: «Мы не будем задавать вопросов, но сами постараемся ответить на любые». Было проинструктировано 170 ученых, и по характеру заданных вопросов они много узнали о направлениях советских исследований, об их состоянии, достижениях и «белых пятнах». Так и в КГБ больше узнавали о направлениях журналистских расследований, а сами вели тонкую игру. Однажды столкнувшийся с этим журналист В.А. Аграновский в ходе работы над книгой «Профессия — іностранец» описывает, что состоялось 11 встреч с работниками разведки. Разрешалось предварительно задавать письменные вопросы. Затем на них давались ответы, но из пяти человек только одному разрешили делать письменные заметки, которые потом забрал человек, ведущий эти встречи, — по ним чекисты и узнавали ход мыслей своего визави[211]. На практике этот метод применяется еще и в обычной агентурной работе. Шпион И. Сутягин из военно-политического отдела Института США и Канады (сосед по кабинету другого агента — В. Поташова, о нем речь пойдет ниже), например, при чтении лекций в Центре переподготовки Академии им. Петра Великого часто вовлекал своих слушателей в дискуссии, и аргументы там подкреплялись совсекретными сведениями. Обратная сторона этому приему также широко используется. Вербуется агент, причем сразу известно, что он двойной и будет гнать только дезинформацию, с некоторой известной долей правды. По той информации, что он приносит, ясно, что противник хочет от своего контрагента, и разведка точно узнает, что именно навязывает враг, и, значит, так нельзя думать ни в коем случае.
Методы разрушения системы: пусть хоть и понемногу, но зато каждый день…