«Жил он с супругой очень скромно, — отмечал Докучаев в своих мемуарах “Москва. Кремль. Охрана”, - в чем убедились те, кто арестовывал его. Кроме холодильника, телевизора и подаренного ему кем-то маленького кинжала, в его квартире нечего было арестовывать. У него изъяли две сберегательные книжки: одну — на четыреста рублей, другую — на пять рублей.
И этого труженика, честнейшего человека, отдавшего многие годы добросовестного служения делу обеспечения безопасности высоких советских и зарубежных руководителей, Горбачев, не разобравшись в сути дела, охарактеризовал как стяжателя, выгнал с позором и разжаловал».
В декабре 1992 года Плеханова освободили из-под стражи под подписку о невыезде. 23 февраля 1994 года постановлением Госдумы РФ амнистирован со всеми участниками по делу ГКЧП. В общественной и коммерческой деятельности не участвовал.
Умер в июле 2002 года. В день смерти указом президента РФ В.В. Путина восстановлен в воинском звании и наградах.
Свою вину не признавал, заявлял, что никакого заговора не было. На допросах удивлялся: ну как можно инкриминировать ему захват власти? Ее что, мало у него было? Подчеркивал, что Верховный Совет СССР утвердил его в должности премьер-министра с первого голосования, а не повторного, как некоторых.
В январе 1993 года ему была изменена мера пресечения с содержания под стражей на подписку о невыезде. В феврале 1994 года был амнистирован Госдумой.
В 2007 году в интервью газете «Труд» категорически не соглашался с тем, что ГКЧП стремился повернуть историю вспять, от демократии к крепкой руке: «Мой отец, шофер, был незаконно репрессирован в 1937 году, а мать, медсестра, находилась после войны под следствием по “делу врачей”. Как я мог ратовать за возвращение к сталинизму?»
Работал в финансовой и экономической сферах: президент «Часпромбанка», советник «Промстройбанка», заместитель председателя Вольного экономического общества.
В последние годы некоторые исследователи августовских событий 1991 года обращают внимание на строки генерала армии В.И. Варенникова: «В ночь с 18 на 19 августа руководство страны, учитывая отказ Горбачева участвовать в действиях, вынуждено было создать “Государственный комитет по чрезвычайному положению”. Такого типа государственные структуры в то время имели право создавать два лица: Президент СССР или председатель Кабинета министров СССР. Руководитель Кабинета министров Валентин Павлов взял ответственность на себя, создал комитет и сам вошел в его состав».
В 2002 году перенес инфаркт, затем — инсульт. Умер в 2003 году. Ему было 65 лет.
Полтора года в СИЗО не сломили его волю. Остался убежденным в своей правоте.
Из свидетельских показаний главного конструктора КБ «Новатор» В. Смирнова: «В начале февраля 1991 года я вместе с Тизяковым летел в одном самолете в командировку в Москву. Тизяков сидел в кресле, расположенном впереди меня. Он что-то сосредоточенно писал. В просвет между креслами я увидел раскрытую страницу блокнота. На ней по пунктам излагался план заговора с целью реорганизации структуры управления страной. Как я понял, вся власть в СССР должна была перейти к ВКУ (Временный комитет управления СССР — первоначальное название ГКЧП), президент должен был только исполнять волю этого органа.
Когда Тизяков перелистнул страницу блокнота, мое внимание под пунктом 19 привлекла запись: “Нападки на армию, КПСС, КГБ, МВД. Выяснить, кто. Составить списки”.
После того как полет закончился, я поделился увиденным с главным инженером КБ “Новатор” Вячеславом Горбаренко».
В январе 1992 года Тизяков обратился с письмом на имя Генерального прокурора РФ В.Г. Степанкова. Послание было довольно длинное. Анализируя последствия этого «странного заговора», пришел к выводу: «Каждый в стране понял, что так, как ведет политику Центр во главе с Горбачевым М.С., - “ни да, ни нет” — никого больше не устраивает».
Квинтэссенция — в последнем абзаце пятого пункта: «Порой кажется, что этот “странный заговор” и произошел специально для решения этих тупиковых проблем».
В шестом пункте сказано: «Следствие закончено, и сейчас ясно, что два руководителя крупнейших общественных организаций в СССР АГПО СССР и Крестьянского союза СССР — я и Стародубцев В.А. - в этом деле пятое колесо в телеге, правда, это было ясно еще с 19.08.91 г., и есть все основания закрыть дело, начиная с нас первых. Это будет по достоинству оценено в кругах промышленности и сельского хозяйства».