В качестве других «антисоветских факторов» Красная называла католическую партию, влияющую на британский кабинет через одного из руководителей Форин Офиса — Грегори и через секретаря Лиги Наций Эрика Драммонда, а также через «Ассоциацию британских интересов в Китае» видные деятели которой — лорд Сидинхед, директор табачной компании Арчибальд Роуз и другие совместно с Детердйнгом, представителем «Англо-Першн», финансируют Локвицкого.
Красная отмечала, что в последние недели возникли дополнительные внутри- и внешнеполитические предпосылки усиления антисоветских настроений в правящих кругах Англии. В качестве первых она называла: 1) разочарованность деловых кругов ходом торговых переговоров с СССР, усугубленную смертью Красина; 2) принятие лондонской внешнеполитической программы на Имперской конференции и сосредоточение руководства внешней политикой в руках Лондона; 3) окончание забастовки угольщиков, усилившей крайние тенденции в консервативной партии в противовес умеренной позиции Болдуина.
Среди внешнеполитических факторов Красная назвала провал попыток изоляции СССР путем создания блока под руководством Великобритании, а также невозможность выторговать на переговорах с Советским Союзом гарантии безопасности своих колоний и «свободы рук» в Южном Китае. По ее мнению, в этих условиях могла стать реальной активная антисоветская политика.
Все это усиливало нажим на Форин Офис, который сопротивлялся разрыву отношений с СССР по своим собственным соображениям. В справке излагалось мнение по этому вопросу одного из заместителей министра иностранных дел Англии, высказанное им в беседе с представителем лондонской белой эмиграции:
«Правительство внимательно следит за кампанией Локер-Лэмпсона, но считает ее явлением несерьезным и попыткой возбуждения общественного мнения вопреки действительным реальностям. Наша информационная деятельность в России поставлена теперь вполне удовлетворительно, но это возможно только благодаря тому, что у нас там есть официальное представительство, с которым советские власти все более и более вынуждены считаться. Мы получаем оттуда обильные сведения, и все эти материалы показывают, что Коммунистическая партия быстро теряет под собой почву и время перемен не за горами. Пока еще нельзя угадать, во что могут вылиться эти перемены, и мы не можем предвидеть, будут ли перемены к лучшему или к худшему… При таких условиях было бы близорукой политикой поддаваться чувству негодования по поводу провокаторской деятельности советского правительства и его агентов и разрывать дипломатические отношения, которые были налажены с большим трудом и которые дают нам возможность держать нашу руку на пульсе больного. К тому же нужно сказать, что возможный дипломатический разрыв не дал бы нам никаких преимуществ, а с Другой стороны, весьма мало бы ослабил положение советского правительства… Пусть Красин и его посольство мирно живут в Чэтэм-Хаусе, — мы будем продолжать их игнорировать… Предоставление крупного займа нужно считать совершенно неосуществимым, пока советское правительство не выполнит всех наших требований».
Тем не менее исключительно оборонительная позиция Форин Офиса ослабевала. Красная отмечала, что «руководители последнего все более и более считаются с необходимостью изменения такой политики и перехода к непосредственно активным антисоветским действиям».
В своей аналитической справке Красная далее утверждала, что «Форин Офис в настоящее время находится под все более сильным давлением русофобских групп в лице военного ведомства, Индиа Офиса, Адмиралтейства, группы Локер-Лэмпсона и Ланкаширских промышленников… Группе Локер-Лэмпсона удалось собрать 200 000 подписей под требованием разрыва отношений с СССР. Индиа Офис со своей стороны давит на Форин Офис сообщениями о волнениях на китайской границе… По мнению руководящих лиц Форин Офиса, несмотря на все их миролюбивые устремления, разрыв отношений с Кантоном весьма возможен, а Грегори считает, что разрыв с Кантоном «означает разрыв с СССР».
Заключение документа было кратким:
«Независимо от дальнейшего развития событий в Китае необхоймо констатировать:
1. Заметное усиление деятельности антисоветских группировок и их влияния в общественной жизни Англии.
2. Невероятность удержания ФО на позиции «умеренности» в отношении СССР».
Форин Офис, однако, еще держался. В агентурном сообщении из Лондона от 11 февраля 1927 года говорилось: