Наконец в начале ноября Ли направил Скворцову в Москву записку с уведомлением об увольнении. Зинченко никаких извещений послано не было. Ли хотел избежать скандала. Все яснее становилось, что Зинченко никогда не вернется, ибо от него уже несколько месяцев не приходило вестей.
Публичное объявление о шпионском скандале в ООН прозвучало только 13 декабря. Произошло это на созванной делегацией США в ООН пресс-конференции, где она огласила новость, сделав следующее заявление: «Правительство Соединенных Штатов уведомило Организацию Объединенных Наций, что господин Николай Скворцов пытался вести шпионскую деятельность. Соединенные Штаты также указали Организации Объединенных Наций, что подобное поведение, на их взгляд, является открытым злоупотреблением статусом международного гражданского служащего. В ожидании реакции ООН правительство США приняло меры к лишению визы господина Скворцова, который находится в данный момент в отпуске у себя на родине».
О Зинченко в заявлении не упоминалось, но оно прозвучало всего через несколько часов после завершения состоявшим из трех человек консультативным судейским комитетом следствия по делу нелояльных служащих ООН. В сущности, юристы рекомендовали принять дисциплинарные меры против иностранных граждан, обвиняемых в подрывной деятельности, и уволить нелояльных американских работников ООН.
Это было началом, которое через несколько месяцев привело к полномасштабной облаве на агентов и коммунистов в Секретариате.
Общественность так и не узнала о существовании прямой связи между Зинченко, Скворцовым и сорока американцами.
Надо добавить еще кое-что.
Вакантное место Зинченко в офисе генерального секретаря и в залах заседаний ООН оставалось свободным до конца 1952 года и в течение первой половины 1953 года. Все это время ФБР ожидало его возвращения, надеясь проследить, куда может привести шпионский след.
А 1 июля, почти через год после отъезда Зинченко, новым заместителем генерального секретаря стал Илья Чернышов, присланный из Москвы сразу же после полученного Ли заявления Зинченко об увольнении.
Как только Чернышов приступил к выполнению бывших обязанностей Зинченко, он столкнулся с подозрениями, что от русского дипломата нельзя ожидать нейтралитета, предписываемого правилами ООН.
Чернышов, бывший заместитель директора ТАСС, как и все, принес клятву верности и подписал присягу в следовании правилам всемирной организации, но его слово и подпись ставились под сомнение.
История Константина Зинченко была бы неполной без краткого рассказа о его дальнейшей судьбе.
Он утратил расположение советских властей и незадолго до смерти Сталина был сослан в лагерь. После смерти Сталина его реабилитировали.
Вновь Зинченко появился на общественной арене в июне 1955 года. Он стал работать в издававшемся на русском и английском языках журнале «Новости» в качестве комментатора на международные темы. В его первой статье содержалась тирада, направленная против Соединенных Штатов, которые он обвинял в постоянном глумлении над Организацией Объединенных Наций. Среди прочего он упрекал США в нарушении резолюций ООН против милитаристской пропаганды, в обструкции советских предложений о разоружении, в пренебрежении решениями Совета Безопасности и превращении ООН в «поле битвы «холодной войны».
Зинченко заявлял, что Советский Союз, напротив, всегда строго придерживается Устава ООН. Он позабыл упомянуть о своем старом приятеле и главном помощнике Николае Скворцове, вместе с которым провалился в роли шпиона. И даже мимоходом не прокомментировал советскую разведывательную деятельность в ООН.
Через два года Зинченко продвинулся по службе, получив должность руководителя пресс-службы в только что созданном Государственном комитете по культурным связям с зарубежными странами.
Вот что писал о создании этого комитета в заметке в «Нью-Йорк таймс» ее московский корреспондент Макс Франкель: «Сегодня Советский Союз смотрит в окно на Запад и видит «железный занавес». Правительство говорит, что он соткан из западной ткани, и поручает комитету поднять его. Комитет обратился к западным корреспондентам за помощью…»
Константин Зинченко долго трудился на этом посту. Талантливый дипломат по-прежнему был отстранен от официальной работы в Министерстве иностранных дел и не получал приглашений оттуда, что свидетельствовало о немалых проблемах в его отношениях с Кремлем.
Ему повезло больше, чем Николаю Скворцову.
О Скворцове не слышно с начала 1952 года, когда он покинул США, чувствуя за своей спиной горячее дыхание ФБР.