— Господин президент, официально к этой операции не будет привлечен ни один гражданин США, ни одно должностное лицо, ни один американский дипломат. Господин Брежнев и его ближайшее окружение, в том случае, естественно, если наш план сорвется по каким-то причинам, не получит ни одного подтверждения, ни одного официального факта причастности Соединенных Штатов к данной акции. Изящность этого плана, господин президент, в том и заключается, что вся его ПОДРЫВНАЯ часть будет осуществлена гражданами других государств…
— …которые на допросе сразу же признаются, что работают по заданию Центрального разведывательного управления США, — мрачно завершил тираду директора ЦРУ Джимми Катер.
— Признаться они могут в чем угодно, господин президент, — голос директора вдруг зазвучал на тон выше. — Принципиально другое — что они смогут предъявить в качестве ДОКАЗАТЕЛЬСТВ. А сказать можно все, что угодно…
— Но ведь вам же нужна помощь! — возразил Картер. — Госдепартамента, посольств, кое-каких чиновников, военных… В чем вы пытаетесь меня убедить, сэр? Что два-три ваших человека смогут привести к власти политика, которого практически уже загнали в угол и списали со счетов?
— Два-три человека, которые смогут привести Андропова к власти — это мы с вами, господин президент, — тщательно подбирая слова, ответил директор ЦРУ. — Только мы располагаем реальными возможностями для акции подобного масштаба. И потом, речь пока идет всего лишь о том, чтобы не дать смахнуть эту фигуру с доски. Вопрос о приходе Андропова к власти — это вопрос не менее трех-четырех ближайших лет. Что же касается помощи, то она действительно нужна. Но помощь ОФИЦИАЛЬНАЯ, господин президент. Это как буквы в буриме — каждая ставится на определенное место, в четко обозначенную клетку, но ни одна из них не догадывается, какое же слово будет в итоге составлено с ее помощью. Схема эта апробирована сотни раз, господин президент, это основа любой тайной операции, эффективность которой тем выше, чем меньше людей знает о конечной цели…
— А сам Андропов? — тихо спросил президент. — Мало того, что это действительно умный политик, он ведь еще и шеф КГБ, то есть человек, сосредоточивший в своих руках огромную власть. А вы не боитесь, сэр, что он попытается развернуть ваш план в свою пользу? Что он использует скрытые механизмы этой операции, чтобы САМОСТОЯТЕЛЬНО выбраться из тупика и тем самым укрепить свое пошатнувшееся положение?
— Такая вероятность существует, господин президент, — кивнул директор. — Но только теоретически. То есть в том случае, если бы этот господин имел хотя бы незначительный резерв времени. Но этого резерва у Андропова нет. И что любопытно, господин президент, цейтнот во времени Андропову создали мы, а вот воспользоваться этим готовы его непосредственные политические противники в Кремле…
— То есть вы хотите сказать, что главная заслуга в том, что Андропов, возможно, навсегда исчезнет из кремлевского пасьянса, принадлежит… вам?
— Увы, господин президент, — директор поправил галстук. — К сожалению, я вынужден это признать. Так, кстати, часто бывает в нашей работе: ты из последних сил стремишься опрокинуть врага, а когда он уже на волосок от смерти, начинаешь задумываться, где он будет полезнее для тебя — на этом свете или на том?
— И вы полагаете, что ситуация все еще подконтрольна?
— Я НАДЕЮСЬ на это, господин президент. Как мы себе это представляем, сигналом к окончательному поражению Андропова станет высылка из четырех государств Латинской Америки двадцати семи советских дипломатов, работающих на КГБ. Конкретные сроки депортации зависят от нас…
— Стало быть, — Джимми Картер пытливо взглянул на собеседника, — если мы придем к решению э-э-э… сохранить политические перспективы господина Андропова, дипломаты высланы не будут?
— Совершенно верно, господин президент.
— Но ведь это…
— Это уже чистая формальность, — директор ЦРУ улыбнулся. — Мы знаем, кто эти люди, и Андропову, в свою очередь, известно, что мы это знаем. Практически их карьера завершена. В результате просчетов руководства КГБ в этом регионе, господину Юрию Андропову или человеку, который его заменит, потребуется не менее трех лет, чтобы заново сманеврировать и укрепить свои резидентуры. То есть в профессиональном аспекте это чистый проигрыш. Этих господ с площади Дзержинского давно уже не посылали в такой глубокий нокаут. И если мы не станем ОФИЦИАЛЬНО высылать из Латинской Америки его парней, Андропов отзовет их сам, правда, не сразу, а постепенно, с соблюдением правил их игры. В конце концов, ротация кадров во внешней разведке — процедура обычная и придраться к ней не так просто.