Не в силах что-либо кому-либо объяснить, стыдясь и презирая себя за собственную слабость и неумение найти выход из тупика, Кло Катценбах с каждым днем утрачивала завоеванные позиции, перестала играть в теннис, отказалась от своей рубрики в «Сюисс кроникл» и уже не тешила себя, как поначалу, надеждами на благополучный финал. Отправив Вилли к своей тетке в Лондон, Кло по несколько раз в день связывалась с ним по телефону, задавая совершенно идиотские вопросы и выслушивая обстоятельные ответы прекрасно воспитанного и любящего мальчика. Он действительно был, как говорится, золотым ребенком, не роптал, упорно занимался музыкой и только время от времени выражал осторожное недоумение по поводу своего затянувшегося пребывания за границей.
В начале двенадцатого на приставном столике в кабинете Кло загорелась зеленая кнопка интеркома.
— Слушаю, Джеральдина.
— К вам господин Лихтвейзен, мадам, — в голосе секретарши сквозило неудовольствие. — Он утверждает, что ему назначено, хотя у меня нет никаких распоряжений на сей счет…
Кло вздрогнула.
— Мадам?!
— Пусть войдет, Джеральдина, — тихо приказала Кло. — И распорядись, чтобы в течение получаса меня не беспокоили…
Когда кнопка интеркома погасла, Кло выдвинула нижний ящик письменного стола, достала оттуда небольшой браунинге инкрустированной белой рукояткой, сняла оружие с предохранителя и аккуратно положила пистолет себе на колени.
Как и в прошлый раз, Пауль Лихтвейзен был в темно-синем шевиотовом костюме, а его холеное лицо дышало искренним дружелюбием.
— Мадам Катценбах, вы великолепно выглядите, — он почтительно склонил голову с зачесанными назад седыми волосами и, не дожидаясь приглашения, уселся в кресло.
— Я выгляжу омерзительно, господин Лихтвейзен, — ровным голосом откликнулась Кло. — А ваш очередной визит, как я понимаю, превратит меня в опустившуюся старуху.
— О чем вы, мадам? — посетитель с недоумением пожал плечами. — Это шутка?
— С чем пожаловали на сей раз? — Кло вытянула из деревянной коробки тонкую сигарету и закурила.
— С маленькой просьбой, мадам.
— Если мне не изменяет память, вы обещали, что с вашей стороны никаких просьб — ни больших, ни маленьких — больше не будет.
— Увы, мадам, — Лихтвейзен виновато склонил седую голову. — Обстоятельства выше нас. Позволю себе напомнить вам, что гарантий я все-таки не давал. Но просьба пустяковая и уж теперь, я почти уверен, действительно последняя…
— Слушаю вас.
— Насколько мне известно, у вас есть небольшая вилла в предместье Базеля, — начал Лихтвейзен.
— Мне принадлежит двенадцать вилл в самых разных уголках света, — надменно сказала Кло. — Я не понимаю…
— Меня интересует вилла в предместье Базеля, — настойчиво повторил визитер.
— Вы хотите ее приобрести? — насмешливо поинтересовалась Катценбах.
— Только арендовать. Всего на несколько дней.
— Я не сдаю свою недвижимость.
— Так сделайте исключение. Я хорошо заплачу вам.
— Мне не нужны ваши деньги.
— Ну что ж, в таком случае разрешите воспользоваться этой виллой бесплатно, как гостю. Ведь там никто не живет, госпожа Катценбах. Я гарантирую идеальный порядок и полную сохранность…
— Зачем вам понадобилась моя вилла? — голос Кло звучал устало. — Что вы еще придумали, низкий человек?
— Мадам, — подбородок Лихтвейзена дернулся. — Я не давал повода оскорблять меня!
— Оскорблять?! — лицо Кло побелело как мел. — Вы уничтожили меня, превратили в воровку, использовали мое влияние, мою власть в своих грязных махинациях, а теперь утверждаете, что не давали повода оскорблять вас?! Вы ошибаетесь, господин Лихтвейзен. Мало того, вы дали мне весьма веский повод влепить пулю в вашу мерзкую рожу!..
Кло вытащила пистолет и направила короткий, словно обрезанный ножовкой ствол прямо в лоб Лихтвейзена.
На правом виске посетителя нервно запульсировала жилка.
— Мадам, возьмите себя в руки, — очень тихо, с расстановкой, произнес он. — Не следует шалить с огнестрельным оружием…