Серия 7. «Блеск Теввормитра́на – нравы Лёсайлума».
Двадцать девять ступеней спустя коридоры второго яруса Арены встретили её чадом факелов, гладкостью каменной кладки, по которой еле слышно цокали её сапоги, и неясностью пути вперёд, к новым залам, ответвлениями и поворотам. Было тихо, но то и дело доносились голоса. Доносились звуки. Бряцанье посуды, звон молота о наковальню. Доносились ароматы пищи, готовящейся на открытом огне. Доносились запахи трав, мазей, припарок. Второй ярус являл иную атмосферу.
Внизу царили вместе агрессивная жажда битвы, настраивающая разум на битву муштра тренировок и тяжкое угнетение за решётками в мечтах стать чемпионом.
Здесь же не прекращалась работа. Здесь создавали всё для обеспечения атмосферы внизу. Здесь располагались кухни, кузни, ремонтные мастерские для поддержания Арены в рабочем состоянии. Здесь же наверняка находился тот самый лазарет, в котором очнулась Хэль и из окна которого она смотрела главный бой.
Второй ярус был важнейшим органом всего этого организма под названием «Кольцо Битвы». Принимая важные постановления сверху, с третьего яруса, он создавал, сотворял всё, что потребуется, дабы далее финал всей системной организации красиво воплотил перед зрителями весь первый ярус в очередном представлении Кольца.
«Часть второго яруса» - так сказал главный звездочёт. Но то, куда прокралась Гангрета, в эту часть не входила вовсе.
Факелы чадили, и это оказалось весьма полезным ввиду наличия в таком случае тусклых, слабо освещённых участков коридора. Белая тельняшка – дурное подспорье в делах скрытности и шпионажа, как называется это искусство на мерьялльском, но Хэль продвигалась, и продвигалась стремительно, прячась в тени. В каком-то смысле её светлая майка на фоне серебристых стен во тьме, куда свет факелов не доставал, помогала ей слиться с местностью. Если добавить сюда остальные чёрные предметы наряда и умение пиратки затаиться, то уверенное продвижение не составляло труда для неё. Хэль задумалась, что с удовольствием бы посоревновалась с Лархосмин в умении становиться тенью. В бытность вперёдсмотрящим у капитана Байстулье́ттэ Гангрете приходилось пробираться тайком в каюту капитана вражеского корабля даже во время абордажа по самым разным особым заданиям.
Сквозь множество звуков, запахов и ощущений, которые уже начали развиваться в сознании, замещаясь всё звоном мечей, шуршанием песка и лязгом двери клеток, Хэль кралась. Её пытливый взор уже заметил цель путешествия во тьме. Ступени с резными перилами уводили наверх. Восхождение предваряли статуи воина и воительницы. Это был подъём, которым явно разрешено было пользоваться единицам. Именно как пробраться по нему, освещённому факелами, Гангрета и размышляла, продвигаясь и продвигаясь.
Быстро. Как можно скорее. В пяти шагах - помещение, похоже, кухня. Располагалась она практически напротив ступеней, ведущих вверх, по которым стремительно побежала Хэль. Факелы засверкали в ярких её глазах.
Третий ярус был совсем иным, нежели всё, что видела Гангрета... в своей жизни! Он словно был частью чарующе величественных дворцов, сошедших с древних фресок в руинах западной цивилизации. Когда Лагуна Полумесяца, как звались Земли Запада, звалась её родина до Затмения, блестела ещё куполами и шпилями, пестрела шатрами и сверкала узорами на резных крышах, фрески эти, всегда чистые и яркие, рисовали иную жизнь и реальность. Древние дворцы и замки венчали горизонты, возвышались над подножьями, окружены были чистыми озёрами. Словно с потёртых гобеленов разрушенных мерьялльских поместий был срисован и воплощён в камне этот фасад, напоминающий храмы, музеи и термы своей изысканностью, яркостью и серебристостью. Роскошь олицетворяла власть. «Император Арены» знал, на что тратить огромные доходы. Не на улучшение первого яруса точно!
Тем не менее Гангрета сразу осознала, что представляет собой третий ярус. От самой резной белотеловой арки, охраняемой стражами, до просторной залы впереди было ясно, каким именно единым помещением является ярус.