«Сегодня не людно», пронеслось в мыслях Хэль, «не ярмарочный день, кажись».
- Привет, красавица, что тебя привело в «Квёлую Розу»?
Хэль подумала, что красавицей её явно сделал капюшон. Что привело? А что привело Императора-под-Кольцом?
Хэль откашлялась тихонько.
- Э, я по дэлу. Хазаин прыслал мэня уточныть.
- Всё лучшее для наших клиентов, - сверкнула ухоженными зубами наигранная улыбка. - Будьте добры, фамилию.
- Фэлл.
Девица мгновение помедлила, затем глянула в сторону. В тени лишь сейчас узрела Хэль чуть приоткрытую дверь, за которой едва различался тусклый свет. В тот же миг дверь захлопнулась.
Девица продолжала улыбаться.
- Присаживайтесь. Немного блайса?
Хэль очень даже не отказалась бы.
- Нэт.
Хэль, усаживаясь на эту воздушную красную софу, благодарила обоих своих странных богов, что они помогли ей познакомиться перед этим делом с Лархосмин. Её удивительный и забавный акцент отведёт все подозрения. Всё шло, как Хэль задумала. Абордаж и Ужас-под-Килем явно смилостивились, как говорят о своих забытых, отравленных богах бабки Лёсайлума. Гангрета больше склонялась к тому, что эти её двое просто в штаны наклали перед капитаном Хэль.
Хэль уловила на себе блестящие, отражающие свет свечей взгляды двух шлюх на соседней софе. Они о чём-то шептались, хихикали и бросали хитрые взгляды в сторону пиратки.
Фойе было хорошо освещено. Гангрета не привыкла к такому свету. Казалось, солнце на улице за весь день не светит так ярко. Но здесь об этом не приходилось говорить. Окон в «Розе» не было. Были панели из красного сандала с гравировкой в виде розы, были тонкой работы софы и столики из лейлины, и из какого-то ещё экзотического для Коргенты дерева. Были стяги, гобелены со сношающимися девами и мужами, статуя обнажённых, обнимающих себя красавиц и большая лестница с обвитыми декоративной ядовитой лозой перилами, ведущая на второй этаж. А на потолке... под сводами красовалась мозаика, изображающая чёрного, девятилапого паука.
Под смех шлюх Хэль размышляла, что будет, если дверь заклинит (или её заклинить), а гобелены да нарьятовые софы поджечь взять? Быстро пламя распространится? Окон нет, помещение превратится в ловушку. Дым и огонь начнут пожирать всех и вся. Возможно, наверху есть балкон, и он станет единственным спасением для тех, кто до него доберётся. А битва за право спрыгнуть с него и сломать себе ноги в лучшем случае явно затмит сражение за Уэрдэйн. Хэль нравилось думать об этом.
Одно было понятно, пожар в помещении без окон и с одним выходом явно прекратит мерзкие, раздражающие её хихиканья двух этих потаскух.
Но тут же она одёрнула себя. В «Квёлой Розе», наверное, столько выходов, сколько ножек у этого паучка, распростёршего их на потолке, и как у того, что скрылся за ухом мерьялльки.
- Госпожа, - услышала Хэль.
Девица пригласительным жестом указывала туда, где Гангрета видела частичку света позади прикрытой двери. Дверь уже была открыта. Ждала её.
Ступени. Темнота, нарушаемая лишь вспыхивающими за спиной факелами. Странное место. Звук шагов обрывается на последней ноте. Огонь зажигается на пару мгновений, лишь дабы дать ей увидеть ступени впереди, и тут же гаснет. При этом тень на стене принимает каждый раз странные, нелепые очертания. Сердце учащённо бьётся.
Этот спуск заставлял Хэль слушать ритм своего собственного сердцебиения. Всё вдруг стало тусклым, одноцветным в один миг. Хэль казалось, ей всё труднее дышать. Что-то воздействовало на сознание. Но в мыслях пиратка всё также репетировала Лархосмин.
В конце коридора её не ждал уютный или, наоборот, мрачный кабинет главы Организации. Ни кабинета, ни главы, эдакого таинственного собеседника в тёмном капюшоне. В конце этого спуска её даже не ждал свет.
Лишь зеркала. Лишь зеркала ждали Хэль. Три зеркала на фоне непроглядной темноты. Дверь позади неё затворилась. Хэль затаила дыхание.
Шаг.
Зеркало справа задрожало. Странные туманные очертания начали проявляться в нём. Что-то выплывало из мрака его глади. Что-то начало отражаться, но отражаться с той стороны.
Ещё шаг. Тёмные вихри медленно закружили и в отражениях слева.