Гангрета усмехнулась, выпучив глаза, пытаясь прочитать в глазах старика хоть что-либо.
- Местредэ́, не изнасилуй, не… не… не насилуй мне мозг, дед. Я едва соображаю на вашем уэкающем диалекте! Ты сам знаешь, за каким джеддо́ я попёрлась в твою Башню!
Главный звездочёт нахмурился.
- Да, пиратка. Всё было именно так. Ты слишком долго терроризировала наши воды. Так не могло продолжаться.
Гангрета оскалилась.
- Вы заплатили Люгойе! И он меня подставил! Я вырву его маленький…
- Он получил то, что не получал из-за тебя, - прервал её звездочёт. – Провизию. Для голодающих. Ты два года отбирала у бедных жителей Лёсайлума еду, которую мы морем поставляли в помощь…
Гангрета зашипела, задёргалась в кандалах. Казалось, дыба начнёт раскачиваться сейчас. Тюремщик был готов успокоить пиратку в любой момент ударом.
- Помощь?! Старый л'уэрвэ! Ублюдок! Вы бросили нас на растерзание! Ваши князья! Никто не вспомнил о нас! Никто не помог тогда! А теперь вы помогаете! Соизволили? Метрэ́ хьеннэ́т дуа́ лё ками́та…
Главный звездочёт слушал всё это, беспристрастно глядя в яростные глаза девушки.
- И ты купилась, - перебил её он и стал говорить прямо на фоне её мерьяллской брани. – Ты купилась на предложение Люгойе. Это был единственный способ. Помочь нам и Лёсайлуму. Барон отправил тебя в ловушку. Ты купилась…
Гангрета отдышалась. И вдруг в глазах её сверкнул огонёк, а губы тронула презрительная улыбка. Главному звездочёту это не понравилось.
- Купилась? О, да, и Люгойе подавится своей провизией, когда я перережу ему глотку за эту ловушку. Но знаешь что, старик? - Гангрета попыталась хоть немного податься вперёд, к его уху, и зашептала. - Я видела её. Это не просто легенда. Она всё ещё у вас. Вы обманули меня, но и поведали тем самым правду, тайну. Она там, в твоей Башне, звездочёт. Она там. Коса Отца Затмения…
Главный звездочёт сурово смотрел в её глаза.
- Хор га-Зан, - произнёс он вместо ответа. – Слышала это имя?
Гангрета не ответила. В Теввормитране многое болтали. Говорили - это бог. Он проклял Западные Земли. Он пришёл с Отцом Затмения. Многие, все те, кто разглядывал маленькую Грету на рынке, твердили что Орг Азан проклял её род века назад…
Главный звездочёт вновь настороженно и внимательно посмотрел на её руку.
- Ненавижу! – донёсся оглушительный вопль.
В темницу ворвался мужчина. Тюремщик не среагировал сразу. Главный звездочёт не отнял даже взор от руки Хэль.
- Ты! Тварь! Отродье! Ты убила его! - кричал мужчина на бегу к ней. Его сюртук был помят, казалось, на пути сюда он за что-то им зацепился. Рукав был порван в районе локтя. Между тем, сюртук был изысканного покроя.
Южанин этот с размаху ударил Хэль в грудь. Боль пронзила её, боль, которую способна ощутить лишь женщина. Она чуть не задохнулась, руки инстинктивно попытались схватиться за место удара, но лишь запястья больно врезались в кольца. Она заорала, и эхо боли её пронеслось по тесному помещению.
Тюремщик схватил богатого южанина, не дав ему продолжить.
- Да ты-то руки убери от меня, грязь! Она… - прорычал он, пытаясь освободиться от захвата.
Главный звездочёт обернулся к нему.
- Уэлиус! – вскричал он. – Я требую, что бы ей сейчас же отрезали башку! Она… она… Мальмиан, она перерезала ему…
Сознание вернулось, но боль ещё жгла. Слух уловил разговор, и Гангрета, словно являясь из бездны боли, напрягла зрение. И узнала этого мужчину. Перед ней стоял тот самый богатей Империи, чьего сына она отправила на съедение Ужасу-под-Килем. Он был весь всклокочен. Он был в ярости и отчаянии. Он был высоким, выше главного звездочёта, но, казалось, в одночасье на него свалился груз душевной боли. Его глаза были красными, выплаканными. Хэль стало жаль его. Она даже посмеялась над этим.
- Я требую, чтобы эта…
- Ваше требование, Дацир, не учитывается, - прервал его звездочёт.
- Да как… как вы смеете?! – вскричал убитый горем отец. На глазах его выступили новые слёзы. – Я требую, чтобы ей отрезали башку, Уэлиус. Она убила его, Мальмиан был моим единственным сыном, она…
Уэлиус смотрел ему в глаза всё так же сурово.