– Утихомирьте эту девку! – звучно приказал хорошо одетый мужчина в черном. Надо полагать, судья.
Но выполнить этот приказ оказалось куда труднее, чем отдать его.
Конан продолжал сеять беспорядки. Драка покатилась по площади, как огонь, запаливший край свитка. Истерично вскрикивали женщины. В ход пошли когти и припасенные для Зонары гнилые фрукты.
Одним могучим ударом ноги Конан опрокинул возок и вскочил сверху, прямо на дерущихся людей. Свалка к тому времени уже стала всеобщей. Над головами взлетали кулаки и палки, кого-то тянули за волосы. Несколько человек упало, и их топтали.
– Зонара! – гаркнул киммериец.
Он нашел связанные руки и потянул. Вереща от боли, Зонара выбралась из кучи тел. Один стражник пытался удержать ее, но Конан «приголубил» его кулаком, и человек обмяк, закатив глаза.
Волоча за собой девушку, Конан бросился к лошадям. Он бесцеремонно забросил Зонару в седло одного коня, сам вскочил на другого. Лошади заржали, поднялись на дыбы. Зонара едва не упала – ее руки по-прежнему оставались связанными за спиной.
Конан ударил коня пятками.
– Вперед! – закричал он.
Сметая на своем пути людей, крепкие лошади помчались. Конан быстро свернул в первую же улицу, уводящую с площади. Прошло несколько минут, прежде чем горожане поняли, что произошло, и пустились в погоню. Кое-кто был верхом. Копыта стучали в переулках, доносились отовсюду – эхо гуляло среди стен и сбивало с толку.
Конан и Зонара оторвались от преследователей достаточно, чтобы скрыться за углом. Там они спешились, отпустив коней на волю. Конан наконец перерезал веревки и освободил свою приятельницу. Ни слова не говоря, она потащила его за собой. Конан вполне доверял ее чутью. Он не сомневался в том, что она провела в Фарасе всего несколько дней, но успела изучить в этом городишке все входы и выходы.
Они миновали несколько улиц, а затем нырнули в какой-то подвал и скрылись из виду.
– Где мы? – спросил Конан.
– Тише. У друзей.
Конан только головой покачал. У каких друзей? Откуда в таком городишке, как Фарас, могут оказаться друзья у Зонары?
– - Я заплатила им, – объяснила девушка. – Точнее, пообещала плату.
– Ты ведь попалась.
– Верно.
– Значит, и денег у тебя нет.
– Зато они есть у тебя! – отрезала Зонара. – Они обещали укрыть меня, пока все не уляжется, а потом вывести из города.
– Местные жулики? – уточнил Конан.
– Именно. Давай деньги.
– Возможно, у меня их нет.
– О боги, только не это! – Зонара схватила себя за волосы в отчаянии. – Конан, они ведь собирались меня повесить!
– Наверное, было за что.
– Нет, клянусь тебе. Ко мне несправедливы.
– Что ты пыталась украсть, Зонара?
– В Фарасе есть богатый лошадник. А у него есть жена. А у жены есть изумрудное ожерелье.
– И еще у жены есть бдительный охранник, не так ли?
– Так, – кисло улыбнулась Зонара. – Клянусь тебе, я была близка к цели. Но теперь нам нужно выбираться отсюда. Я вернусь за ожерельем чуть позже.
– Если мы выберемся отсюда, об ожерелье можешь забыть, – твердо сказал Конан. – Так и быть, я заплачу твоим друзьям.
* * *
«Друзья» Зонары, два хмурых типа, заросшие бородой до самых глаз, переодели и загримировали беглецов, причем Зонара превратилась в дряхлого белобородого старичка, а Конан – в чернокожего телохранителя. Две золотых монетки с изображением дракона удивили фарасских жуликов. Они попробовали деньги на зуб, повертели в пальцах, даже погрели на огне. Но золото оставалось золотом.
– Странные знаки на них, – сказал один. – Где ты нашел эти монеты?
– В одном хорошем месте. Тебе не нравится желтый цвет? – спросил Конан. – В таком случае, я могу дать тебе беленькие. Точнее, серенькие. А то и красненькие. Как насчет медяков?
– Нет, желтый цвет мне по душе, – отозвался жулик. – Дракон… Чья это монета, хотел бы я знать?
– Дракона, – сказал Конан. – Благодарю тебя за помощь. Ты спас жизнь этой женщине, а ей, скажу тебе честно, – тут киммериец низко наклонился над ухом своего собеседника и прошептал, обжигая того дыханием: – ей же цены нет!
И блеснул зубами, которые выглядели особенно жутко на черном лице.
Конан с Зонарой покинули городок пешком, целые и невредимые. Еще одна золотая монета осталась у стражников на воротах. Ученый белобородый старец что-то шамкал о каллиграфии и о необходимости отправиться в Хоарезм, на другой берег моря Вилайет, где ныне обитает светило каллиграфии… Чернокожий гигант-охранник свирепо вращал глазами и озирался по сторонам, выискивая возможную опасность.
Странным могло показаться только то, что расплачивался со стражниками именно охранник, а не его ученый господин. Но фарасские стражники были не настолько сообразительны, чтобы заподозрить в этом обстоятельстве нечто неладное.