Ки.
Ки.
Сейчас уже восемь. Четыре часа до полуночи, каких-то четыре часа. Встаешь утром, и не знаешь, ну никак не можешь узнать, сколько еще таких утр осталось... Каждому человеку нужна ласка. Даже короткая, простая. Некоторые ее покупают, некоторые крадут. Наверно я ее не заслуживаю, но позавчера решилась исполнить нелепую мечту. Говорят- через двадцать дней плюс-минус два денечка, и все будет готово. Только стопку бумаг заполнить и согласовать окончательно образцы красок, чтоб не пришлось возвращать, мол они это переживают очень плохо. Нервный срыв или что-то в этом роде. Я перетрогала все, что можно, придирчиво выбирая текстуру, цвет. Испортила себе сюрприз. Но все же платить за плохой сюрприз не намерена. Ах, это сладкое ожидание. А еще, это сам доктор Деллил сказал мне, противненько так посмеиваясь, они все почему-то получаются самообучаемые. И с чем-то вроде собственной личности. Двадцать дней плюс один-два денечка пройдут как на иголках. У меня начнется бессонница, я снова начну что-то выдумывать и расписывать стены. Их немного в мире, около сотни, но пока вернули только двоих, поломанных. И усмехаясь, доктор показал фотографии. Одна сгорела у плиты, другая кинулась на рельсы. Конечно, хозяевам не жалко семьдесят косых за такую прихоть. Я смотрела-смотрела на этих, испорченных, и зарыдала как подросток. Не могу поверить, что можно погубить их, таких живых. "А вы уверены, что вам это действительно нужно?"- сказал доктор Деллил, протягивая мне платок. Я закивала головой- с моей чувствительностью мне очень опасна компания из плоти и крови. И я не люблю плохих сюрпризов. А также компромиссов, риска и плохого качества, поэтому вариант очень даже мой. Еще попросили принести карту памяти, в которую уместилось почти все, что я хотела заложить, но боюсь, что-то забыла в спешке, как всегда. Семьдесят четыре тысячи книг, слайдов и видеосюжетов, тщательно отобранных мною. Неплохое образование. Что я почувствую, когда все закончится? Ужас? Восторг? "Оно дышит! Оно двигается!" Сейчас почти половина восьмого. Поеду в торговый центр и куплю мужскую одежду. Наверно буду бродить от полки к полке, в итоге наберу всякого такого, что ни один нормальный не возьмет. Мне нравятся красный, черный. Интересно, а что понравится моему гомункулу? В его сознании тысячи тысяч, триллионы и биллиарды алых роз, золотых закатов, нежных пейзажей и вся прекрасная музыка, что я успела собрать за мою жизнь. Он будет ненормальный- он будет изумительный и нежный, вежливый и веселый, серьезный и печальный, задумчивый и строгий, тихоня и озорник. У него обязательно будет характер, а все люди с характером не могут быть простыми. А когда он раскроет глаза...уммм. Это будет просто чудо, какая пара глаз. Глубоко-карие, нежно-черные, как пьяное небо над моей головой, похоже, самая дорогая деталь моего товарища. Пересмотрели восемьдесят шесть оттенков темных глаз и ни один не понравился мне. Холодная темнота коричневых и мягкая осень шоколадных, золотой мед радужек и темные искры винограда. Наконец, когда техник уже мысленно проклял меня и кофе остыл, я открыла палитру и создала их цвет. Цвет страстной ночи, весь свет рассеянных звезд, весь кураж юности и мягкая меланхолия зрелости. Тот самый- цвет падения и парения, цвет счастья и тоски о счастье. Потом вышла на улицу и сладко озябла, чувствуя как жива еще. Жива. Небо оттенка маренго и мягкая зима Микрополиса тонули в моих распахнутых ладонях. Удивительно красиво предвосхищение и ожидание чуда. Иногда, пожалуй, чем само чудо. А еще сдам по дороге в металлоприемник бабушкину докатастрофную кофеварку- ненавижу роботов дома. Исаак смеется:”У тебя только интуитивный видеоэкран, даже семирежимной томаторезки нет.” Удивится же товарищ через двадцать плюс-минус один денек денечков! Томаторезки нет! Я просто боюсь машин. Даже древних часов с механизмами. И только эта моя дорогостоящая глупость... Кто-то настойчиво звонит в нижний звонок парадной двери уже полчаса. Если это не почтальон с отчетами из центра, то я не завидую наглецу. Из дневника Кристин Ксаны. **** -...и не забудьте- раз в два месяца обязательная диагностика и чистка. Он едва раскрыл левый глаз, как услышал эти слова. Холодный голос. Металлический. А затем увидел лицо- женское и очень бледное. И это лицо он знал. И имя. И голос женщины, хоть сейчас она молчала, оглядываясь на человека в белом халате. Врача. По-видимому. -Ой, он глаза открыл!- сказала женщина и вздохнула, то ли ахнула так странно. Правое веко зашевелилось. Как будто опухло. -Хорошо.-металлический голос задребезжал- так засмеялся.-Сейчас встанет, проверит руки и можете забирать своего ки...- и осекся. -Своего Ки.-сказала женщина.-Спасибо, доктор. Это и впрямь похоже на чудо. -Кто я?- спросил он и женщина, чье лицо он знал, чье имя помнил, вскрикнула жалобно и высоко. Как если бы птицу сдавили в руках. Он инстинктивно потянулся к ней. Обнять, укрыть и утешить. -Тут ничего страшного нет. Вам придется ему все разъяснять. Конечно, он многое знает сам.-врач расхохотался.-Образование у него, надо сказать, отменное. Женщина прошептала "Благодарю", слегка склонила голову и протянув к нему руку, коснулась правого глаза. Почувствовала. Это было облегчение. Пальцы у нее оказались прохладные и очень мягкие. -А он видит-то правым? Она поняла, она почувствовала его без слов, облегченно понял он. -Все нормально, это пройдет через пару часов. Избегая тревожить его, мы не проверяли ничего до вашего прихода. До первого, так сказать, контакта. Он почувствовал неприязнь к этому врачу. Молодая женщина крепко держала его за руку. Ему это нравилось. Он поднялся, спустил ноги. Мягкая улыбка той, что звали Кристин нравилась ему не меньше ее голоса. ***** Маленькое зеркало в стерильно-голубом туалете отразило лицо средней степени притягательности, выступающий нос и какие-то слишком темные коричневые радужные оболочки. Он зажмурил левый. Полная темнота. -Ки!-позвала женщина, переступая порог.-Пойдем же. -Да-да. Уже.-сказал он и пошел вслед за женщиной. Ноги весьма скверно, но слушались его. Его привлек ускользающий свет и надпись: "анализы в микробиоэлектролабораторию не сдавать, следующая дверь..." а дальше он прочитать не смог- Кристин потащила его. -Поторопись! Надо домой до восьми! -Да-да. Домой.-согласился он, хотя совсем не помнил своего дома. Перед глазами- клумбы с анютиными глазками, вазоны с герберами и усыпанная розовым гравием дорожка к коричневой двери парадной, но как будто снимки. Все точно снимки. "Что со мной? Что со мной?" -Убедитесь.- сказала женщина в белом халате, женщина словно из металлических прутьев, что шла им навстречу уверенно и тяжело. Мужчина с молодым лицом и пепельными волосами восхищенно смотрел на Кристин. Женщина кивнула ей. То была специалист по вшивке кожных покровов и немало образцов перебрали они с Кристин. Ведь девушка решила, что он будет непременно сухой и горячий, немного шершавый, точно обветренный жарким южным солнцем и искусственная кожа должна выдержать восемь или девять сезонов до замены. -Очаровательно, просто прелестно.-сказал мужчина. И поглядел на Ки, заговорщически улыбаясь. Ки нахмурился и обнял Кристин. Девушка пискнула. Ки прошептал извинения, но не отпустил ее. Сколько этот парень будет таращиться на Кристин? -А говорили, на белых запрет. Доктор Эмбер, я хочу то же самое. -Это наш клиент, мисс Ксана.-сказала женщина в белом халате. Кристин весело захохотала. Мужчина- с нею. Ки растерянно провел ладонью по плечу Кристин. Все, похоже, что-то знают, а он нет. Какая досадная неловкость. -Вы уж простите. -Вы действительно подумали, что это я?-Кристин сжала руку напрягшегося Ки.-У вас была неописуемая гримаса. -Из-за этих чертовых законов людям приходится выкручиваться. -Во всем мире кризис, сами знаете. -Ну вам-то наверное оно не сильно надо? Выбор-то теперь есть. -А я не люблю выбирать из имеющегося. Это унизительно, тем более неудовлетворительно. -Вы правы. Знаете, мне это напомнило то время, когда основная часть продуктов лежала на витринах и приходилось выбирать из семи или шести имеющихся сортов, например, сыра. Вы, наверное, это не помните. -Нет, помню, это всего одиннадцать лет назад было. Тяжелые были времена. -Мне кажется, или вы из тех людей, кто за отсутствием подходящего, все делает сам? -Я работаю в Морстен и Долли.- сказала Кристин.-Вот уже пятнадцать лет. Сами понимаете, что это профессиональный отпечаток. -Вы удивительная женщина, желаю вам удачи, мисс Ксана. Кристин помахала рукой и повела Ки. Мягкое тепло сильного тела успокаивало ее. Вот они придут домой, поужинают и она сможет вволю наобнимать своего жильца. А заодно и выяснить, какие еще пробелы в его голове предстоит заполнить. **** -После восьми начинается Ад. Ума не приложу, откуда здесь столько полумашин!- сердито воскликнула Кристин, приглушая мотор. Черт бы побрал все эти миниплощадки, черт бы побрал все эти вакуумные тоннели для тех, кому лень передвигаться собственным транспортом. Того гляди скоро потребуют роботуалет с трубочками-сосками для прямой кишки. Ки озадаченно вертел в руках пакетик чищеных грецких орешков. Когда они запрыгнули внутрь и громоздкий черный аэромобиль Кристин подскочил, стартуя, Ки сказал только "Ох!", из чего девушка заключила, что водителя из него не получится. Ки изрядно нервнич