— Мра-а-азь!!! — Наконец не выдержал Алекс Фил и бросился на противника.
Ром был крупнее, но это не смущало Алекса. От крупного взыскания за драку его спас Кир Никс: перехватил руку, сделал подсечку и аккуратно уложил на решетчатый пол ангара.
— Ты выиграл битву, Алекс, но проиграл войну, — спокойно произнес воин-близнец, удерживая взбешенного щуплого механика. А затем, уже обращаясь к Рому — Это слова полководца еще довоенной эпохи, Кутузова: «Проиграть битву, чтобы выиграть войну!». Ром, скажи, как ты добыл «Альманах великих полководцев»? Этот инфоноситель не доступен касте Ремесленников!
— Я ее и не цереброинсталировал, — ответил Ром — просто решил воспользоваться эмоциональной неустойчивостью противника.
— Я верю тебе, Ром, — вклинился Сид скрестив руки на груди — Но есть одно «Но». Я знаю тебя полтора года, и ты за все это время ни разу не проявил себя. Крепкий середнячок как механик и полностью посредственный, как конструктор боевых ботов. И вдруг, за сутки до «крещения огнем» ты проявляешь себя как талантливый тактик? Не верю.
— Согласен, брат, — кивнул Кир близнецу и посмотрел в глаза Дима — Гражданин № 10816, именем Отцов нового Ковчега искренне ответь перед Системой: тебе известен труд «Альманах великих полководцев»?
Глава 3
— Кир Найкс, ты не Судья! — возразил Ром, неуверенно шагнув тому навстречу — ты не имеешь право устраивать допрос!
— Почему же? — вмешался Сид Найкс — мы с ним относимся к касте Офицеров, при этом Кир, хоть всего на три минуты, но старше меня, а значит, по законам доминиона, в чрезвычайных ситуациях он является Лидером и может выполнять функции Отцов, Судей и Палачей.
Очевидно Ром боялся, что Дим признает перед Системой, что прямо или косвенно имел доступ к информации касты Офицеров. А это было очень серьезным проступком: такие дела разбирает офицерский трибунал, а он, как это принято у военных, обычно выносит весьма однообразные, но, вместе с тем, жестокие вердикты по большинству дел.
— Заявляю перед Системой: я не нейроинсталировал ни одну инфокарту касты Офицеров.
Механики пристально смотрели в глаза Дима и первым оставил в покое его персону именно Кир.
— С него не сняли очков социальной значимости. Он говорит правду, — произнес он разворачиваясь — Сид, отпусти Алекса. Хочет «просесть» по о.с.з., пусть, это его дело.
И вновь прилетело необоснованное:
Ваша социальная значимость повышена: +150 о.с.з.
Странное ощущение того, что система и в самом деле поощряет вранье или, если быть точным, словесное уклонение. Ведь по сути своей Дим лишь сказал, что не нейроинсталировал ни одну инфокарту касты Офицеров, но не сказал, что не имел к ней доступ. В принципе, какая разница, если это приносит ему очки социальной значимости. Подумать только, один ловкий ответ в споре и плюс сто пятьдесят очков! Да чтобы заработать столько, Диму придется отработать на доминион пятьдесят часов бесплатно!
После этих слов и остальная команда потеряла интерес к нему. И только Алекс Фил остался лежать на полу. Дим не стал ввязываться в конфликт, просто подошёл к лежащему на холодном металле механику и протянул руку, предлагая помощь.
— Ты хороший инженер, Алекс, — произнес он вместо предложение помочь. Что-то внутри подсказывало, что такие слова парню могут показаться оскорблением.
— Пошёл вон, мусор, — сквозь зубы процедил Алекс и ударил протянутую руку. И тут же вновь «закипел» — Что? Какого чёрта «Нападение на Гражданина». Система, ты охере… МЛЯ!
Больше ничего не говоря Алекс Фил подскочил и едва ли не бегом направился в сторону своего бокса. Ром Лерм улыбался.
— Странно конечно, что система засчитала ему «Нападение на Гражданина», но какая разница! — вдруг Ром посерьезнел и посмотрел в глаза Дима — Ты не похож на других Граждан, Дим.
— Чем же? — Дим понял что разговор идёт «по скользкой дорожке» и решил перевести его в шутку.
— Не воруешь, не пытаешься втереться в доверие, опять же помогаешь тем, кого ненавидишь. Не отрицай, я знаю, что все Граждане ненавидят Ремесленников так же, как Ремесленники ненавидят Офицеров. Ненавидеть тех, кто выше тебя по социальной лестнице, это в природе человека. Иначе бы мы не развились как вид. Ненависть, зависть, жадность — всё это пороки, провозглашенные, как грехи человеческие. Дим, ты гораздо умнее меня, так ответь: не будь этих грехов в каждом из нас, разве мы бы развивались как вид?