- А-а-а-а-а! - закричала Селена, запрокидываясь в темноту, и... проснулась.
Но и днем ей выспаться не удалось; ей начало казаться, что вертикальные линии стен дробятся и двоятся, а дом и впрямь вот-вот развалится.
"...избегайте психологических ловушек. С течением времени у вас может зародиться стремление "солидаризоваться" с похитителями..."
Селена с радостью ухватилась за предложение сделать видеозапись для Хиллари Хармона, лишь бы поскорей вырваться из этого ада, и охотно выучила приготовленный текст, со злорадством отметив, что Фердинанда схватили, считая это своей мелкой местью и сожалея, что камера у него будет не в пример комфортней, и еще придумав и всунув в запись несколько мелких подлянок. Только сообщая адрес для пересылки, Селена вдумалась в содержание текста, и ей со всей ясностью представилось, что скажет на этот счет Хармон; зная его принципиальность, она вдруг поняла, что как бы ей не просидеть остаток жизни прикованной за ногу, и вновь сникла.
...Через некоторое время вошел Ник, которого на самом деле звали Звон, с коробкой, где находились несколько вскрытых консервных банок неизвестно с чем (Селена подозревала, что это собачьи консервы, - и зря! Собаки не едят карбонгидрат) и большой стакан с мутным напитком, именовавшимся здесь "кофе". Селена вспомнила горько-терпкий вкус и пряный запах настоящего кофе - и чуть было опять не разрыдалась; по слабости нервов ей почему-то представилось, что ее никогда не освободят.
"...следует есть все, что дают, несмотря на то что может возникнуть желание отказаться от странной или дурно пахнущей пищи: голодовка не прибавит вам сил для сопротивления..."
И Селена, подавляя отвращение и приступ тошноты, вызванной бессонницей, принялась есть, медленно жуя, но не глотая, отчего куски непрожеванной еды стали накапливаться за щеками и кашицей продавливаться дальше, в пищевод.
Звон сидел рядом на корточках, но не настолько близко, чтобы она могла в него вцепиться или ткнуть ложкой, и сочувственно наблюдал. Сам он тоже выглядел уныло, без конца зевал и тер воспаленные глаза. Селена знала их всех: Чара - лидер группы, умный организатор, именно она налаживала связь с проектом и выдвигала требования; Лильен - немногословная и замкнутая, но очень глазастая кукла, знакомая с основами ухода и ближнего боя; Коса - второй боевик, громивший дом шефа, - со сломанной ногой лежала в смежной комнате и упорно изображала из себя больную. Зачем? Для кого?.. Мимо нее не пройти - она тотчас встанет, схватит, и не вырвешься. Звон - человек, вон как его достали эти поезда! - спокойный парень с симпатичной улыбкой. Интересно, а он знает, в какую компанию затесался?.. И Фосфор... этого сам черт не разберет; силен, как киборг, зол, как человек... Постой, постой... как говорил Хиллари, когда речь шла о Кавалере, его живой мимике и искренней улыбке: "Улыбаться любой киборг умеет, просто у Кавалера это получается спонтанно - вот в чем секрет. Саму улыбку киборгам изобразить несложно, а вот ярость, гнев, ненависть - слабо. Не могут. Первый Закон не дает - раз; при улыбке работает вчетверо меньше мышц лица, чем при ярости, вот им контракторов и не хватает - два". А если посмотреть, разозлить специально и посмотреть, пока силы есть; после второй бессонной ночи держать себя в руках будет труднее...
"...не теряя времени, изучайте повадки преступников. Все они люди и не могут быть одинаковыми в своих мыслях и поступках: ищите среди них наиболее слабое звено..."
И Селена, скребя ложкой по стенкам банки, исподволь начала:
- Эти поезда - как пытка....
- Я сам уже какую ночь не сплю, - откликнулся Звон, - одурел вконец! У меня от них уже зубы шататься стали.
- А у меня стены двоятся.
- А мне пол стеклянным кажется!
- Мрак! Кто это место выбирал? Что, поспокойнее нельзя было найти?.. Хоть в канализацию бы - к запаху привыкнуть можно, а к шуму - никогда!
- Это все Фосфор. Здесь, говорит, мы в полной безопасности, никто нас тут искать не будет.
- Вот именно, - многозначительно ответила Селена, особо выделяя некоторые слова, - ИМ шум безразличен, вот ОНИ и лезут туда, где ЛЮДИ жить не в состоянии.
- Кто - ОНИ? - не понял Звон.
- Киборги, - как можно равнодушней ответила Селена, к потупив взор, беглые киборги. Банш.
- Да ладно тебе врать-то, - отодвинулся Звон, а Селена продолжала вбивать незримый клин раздора, не пытаясь понять, врет ли ей парень или действительно ни о чем не догадывается.
- Им и на бессонницу плевать - они не спят, а притворяются, - тихо шептала она себе под нос, заставляя тем самым Звона прислушиваться, - и на суд тоже плевать. Если их поймают, то судить не будут - куклы ведь, а ты человек тебе влепят срок по максимуму - и за терроризм, и за кид-нэппинг. Один за всех будешь отдуваться, да еще сверх того тебе пришьют преступное руководство куклами.
- Это что же ты, ведьма, тут наговариваешь, - Фосфор был уже рядом.
Селена подняла глаза и увидела его, стоящего над ней со скрещенными на груди руками; Звон, опешил от свалившегося на него открытия, сел на грязный пол.
- Вот какой тонкий слух... - кивнула она на Фосфора, откровенно нарываясь на скандал, - из-за стены услышал и прибежал. Он киборг, кукла.
- Это правда, - Звон тоже перевел глаза на него, - что она сказала?..
- Ложь! - отрицательно качнул головой Фосфор. - Она давит на тебя. Она хочет поссорить нас.
- Правда! - повысила голос Селена. - Я специалист, я их всех знаю, у нас их "семья" в розыске за ними охотится "Антикибер", не полиция - а "Антикибер"! А теперь и "политичка"!..
Она еще что-то собиралась сказать, но глаза у Фосфора превратились в щелки, лицо стало злобным; он сделал шаг вперед - и здоровая оплеуха повалила Селену. Звон вскочил и взял Фосфора за плечо, оттесняя к выходу:
- Прекрати! Смотреть невозможно, я же так, в самом деле!.. Девка не в себе, вот и несет околесицу!...
- Тебе еще нужны доказательства?!
Селена с намалеванными, яркими, называющимися губами, с бешеными синими волосами и вытаращенными от обиды глазами сама сейчас была похожа на куклу сдаваться не собиралась. Слезы частыми каплям снова полились из ее глаз, но она, приподняв край матраса, мгновенно выхватила из-под него нечто и, пока никто не успел ничего сообразить, раза три с силой чиркнула по запястью. Больше не сумела - Фосфор успел перехватить руку и, чуть не ломая ей пальцы, вырвать орудие - острый стеклянный осколок. Разрезы открылись белыми линиями, и из них, набухая и переливаясь через край, красными струйками побежала кровь, крупными частыми каплями и расплываясь по матрасу.
- На помощь! - закричала Селена , словно не она только что полосовала сама себя. - Я истекаю кровью!
Звон подернулся белизной, как мелом, и отвернулся к стене, опираясь на нее, чтоб не упасть, а фосфор еще крепче сжал, выворачивая, руку Селены, пытаясь оценить глубину ран и опасность кровотечения. Он близко наклонился к ней - и тут она, не отдавая себе отчета, изо всей силы впилась ему в руку зубами.
- Ах ты, сволочь!..
Свободной рукой Фосфор зажал ей нос, но Селена, даже задыхаясь, не отпускала его; ей свело челюсти судорогой - так силен был волевой импульс, исходящий, видимо, из древнего инстинкта "рвать, драть и жрать". Фосфор сгреб Селену за волосы - и смог освободиться. Затем он выметнулся из комнаты, на ходу потрепав Звона:
- Сядь, а то в обморок грохнешься. Я за бинтом. Последи пока за ней!
А Селена кричала как заведенная:
- Посмотри на рану! Посмотри на его рану!! У него нет крови!!