На экране планшета пару секунд вертится логотип «Замогилья» – символичный белый крест на черном фоне, затем я вижу два активных чата, файл, который система разрешает открыть, и сумму… Господи, если бы ты существовал, клянусь своими нейронами, у тебя бы сейчас отвисла челюсть! Этого хватит, чтобы безбедно прожить остаток своих дней. Или стать писателем-затворником, как Булгаков, и пусть обо мне никто и никогда не узнает. Какая разница?
Эйфория, когда я начинаю читать заказ, тает так же быстро, как кусок сахара в кофе. На первый взгляд работа совершенно обычная – кому-то понадобилось добыть разработку, которая еще не вышла на рынок. Такое случается каждый день, если не час. Вся фишка в том, у кого эту разработку требуется спереть.
Оставив без внимания приветливое сообщение от работодателя, кликаю по чату с Иезекииль.
Я: «Иза, ты слетела с катушек!?»
Ей, как и мне, позарез нужна хорошая цифра на счете в банке. Вот только этой сумасбродной и, надо сказать, далеко не глупой девчонке почему-то абсолютно все равно, у кого красть.
Иезекииль: «Не грузись, Детдом! Если этого не сделаешь ты, сделает кто-то другой. Суть в том, кому в итоге достанется кэш!»
Я: «Никто не ворует у церкви, когда по улицам бродят демоны…»
Иезекииль: «Что-о-о?! Где ты этого понабрался, писака недоделанный? Это ты «Заслон» называешь церковью? Небось, думаешь, они святоши?»
Я: «Иза, «Заслон» спонсировал мой приют. Они заботились обо мне, кормили, воспитывали, учили понимать смысл жизни – пусть он и не совсем подходит для нашего времени, но так уж получилось».
Иезекииль: «Вот и подумай о своем призвании, дурень! Заработаешь кэш – купишь flat, старую печатную машинку, трубку, если надо, и tweed jacket с протертыми локтями… Его, конечно, в магазине не найти, но ведь можно снять с какого-нибудь бомжа! А потом сядешь и займешься СВОИМ делом».
Черт, эта девчонка меня порядком достала. Оно и понятно: крупный кэш сносит голову!
Я: «Нет, Иезекииль. Так не пойдет. Это просто не в моих правилах. Прости».
Иезекииль: «Даня, да, АО «Заслон» спонсировало твой приют. Но подумай почему? Я тебе отвечу: это очень важно для хорошей репутации. Им нужно, чтобы покупали их продукт, их технику. Усек?»
Спорить сейчас с ней было бессмысленно: она придумает что угодно, особенно когда работодатель в другом чате ждет ответа. Ох, будь на их месте любая другая корпорация, я бы не колебался, но… Зараза! Вечно в таких случаях возникает какое-то «но». И именно это «но» перешагнуть я не могу.
Пока я переписывался с Иезекииль, в дальнем уголке бара явно затевалось что-то неладное. Я слишком поздно оторвал взгляд от планшета, слишком поздно сообразил, в чем дело. Чеченец, который возился с барахлящей оптикой, похоже, совсем слетел с катушек. Он достал ствол, и сидевшая за соседним столом девчонка, увидев это, испуганно завизжала. Держась одной рукой за голову, а другой направляя на нее дуло, чеченец прохрипел:
– Заткнуться бы вам всем. Ох, заткнуться бы-ы-ы…
Прогремевший выстрел снес бедняжке половину черепа.
Бармен, который тоже наблюдал за происходящим, крикнул:
– Столы! Быстро! У него приступ киберпсихоза!
Находившиеся в «Аннушке», а нас было не так уж и много – от силы человек семь, включая стрелка, кинулись опрокидывать столы на пол. Они здесь бронебойные и могут уберечь даже от крупного калибра, если это огнестрел, – еще один плюсик этому заведению. Стрелка наше поведение, уж не знаю, по какой причине, сильно расстроило, и только в мою сторону он выпустил половину обоймы.
– Долбаный засранец! – выругался я, сидя на корточках и упираясь задницей в холодное запотевшее стекло. Зря я это сказал! Он тут же достал гранату и выдернул чеку.
От такого уже ничто не спасет.
Бармен подоспел вовремя: уже замахнувшийся для броска чеченец получил заряд парализатора прямиком в лобную долю. Мышцы, пусть даже у него они синтетические, сжались до предельного значения, а мозги, ясное дело, прожарились до уровня to well done.
Когда шумиха слегка поутихла, народ начал подбирать с пола свои разбитые вдребезги девайсы и отряхивать одежду. Какой-то мужик, как раз из олдов, раздраженно крикнул: