Я распахиваю дверь гостиной так, чтобы те люди могли увидеть мать и брата, забившихся в угол, а затем закрываю и пристально смотрю на пришедших. Жду. Они видят маузер и тупят взоры, они осознали, что я готов отдать им то, за чем они явились. Но отдам я только себя.
Гремит выстрел.
Постель стыла, простыня напиталась потом, а я в ознобе пытался отдышаться. За окном вечерело. Сон был тяжел и беспокоен и все же сморил надолго. Крепко меня придавило, после того как чуть не распрощался с этим миром из-за проклятого киберпсиха. Я натянул одеяло на голову, сжался в комок и задумался. Иезекииль, наверное, неслабо так обиделась, раз больше не писала и не звонила.
– Проклятье, – выругался я и, нащупав в складках простыни телефон, написал в сообщениях извинительное: «Прости дурака».
В ту же секунду прилетел ответ.
Иезекииль: «Почему передумал, Детдом?»
Я: «Не передумал, сомневаюсь… Это все еще плохая идея, но… Не хочу прожить пустую и бестолковую жизнь…»
Иезекииль: «…Сон, наверное, снился? Ты после него вечно всякую хрень несешь или прешь сломя голову! Пойми, Даня, дело того стоит. Ты, кстати, как? Слышала о вчерашнем киберпсихе в «Аннушке». Не повезло девахе, черепушку размозжило, брр-р-р. К слову, только из-за этого инцидента работодатель согласился на отсрочку. Понимающим оказался…»
Я: «Все ок, не переживай».
Кошмар про войну, мать и брата из далекого прошлого снится мне не часто, но регулярно. За все эти годы я заметил одно: стоит только случиться какой-нибудь хреновине, как он обязательно пригрезится, гад, и не оставит в покое. Никакими таблетками его не заглушить. Иза как-то сказала, что это подсознательное прет наружу, пытается что-то донести. Наверное, так и есть. Нельзя мне сгинуть в забвении – зачем тогда вообще все?
Иезекииль: «Слышь, Дань, а твой «Заслон» не такой уж и чистенький. Тот псих – ну, это чтобы твоя совесть тебя так не терзала, в общем, у него крышу сорвало из-за их оптики. Какой-то экспериментальный экземпляр. Инфа-сотка, так-то. Лови ссылку, если не веришь».
Ссылка вела на утреннюю сводку новостей, которая пестрела фотографиями свежих трупов киберпсиха и его жертвы. К гадалке не ходи, эти желтые стервятники слетелись сразу же после моего ухода, обложив «Аннушку» со всех сторон. Добрый десяток источников в итоге сделал заключение, что оптика от «Заслона» не такая уж и надежная. М-да, это был сильный удар по репутации.
Впрочем, корпорации не составит большого труда убедить интернет-порталы поубавить пыл, а после выпустить опровержение с довеском в виде какой-нибудь новинки. Собственно, так они и поступили: немного порыскав, я наткнулся на ролик, который подтвердил мои предположения. Черный пиар – тоже пиар.
Досадно. Неужели в Москве не осталось ни одного святого?
Я: «Договорись с клиентом сама. У меня нет желания возвращаться в «Аннушку» за выделенной линией. Да, и вот еще что, Иза. Нам надо подготовиться. Очень хорошо подготовиться. Мы не можем облажаться – все-таки я буду воровать у родителей».
Иезекииль: «Мальчиш-плохиш! Окей, босс, сделаю в лучшем виде».
***
«Меркурий TOWER» – один из современнейших небоскребов Москва-Сити.
Величественный рыже-огненный шпиль пронзает ночную темень. Тысячи пламенеющих окон и иллюминация здания затмевают своим светом самые яркие звезды на видимом небосклоне. Впрочем, железобетонного гиганта мало интересуют планеты там, наверху. Ему вполне хватает бесконечного течения людских масс у своего подножия: позабыв об осторожности, давно привыкший к такого масштаба зданиям народ тонет в экранах смартфонов, образуя световой поток, подобный Млечному Пути или великолепной туманности Андромеды.
Последние семь этажей техногенного чуда принадлежали АО «Заслон», и никто не мог предположить, а уж тем более увидеть, что под самым носом этого монстра в кромешной темноте затаился хак-дайвер.
– Что за звук?! Ты что, в такой момент… О-о-о, люди, как вы несовершенны!
Голос Иезекииль, в котором слышится легкое презрение, смешанное с разочарованием, нарушает тишину динамика в моем ухе. Предыдущие несколько часов компанию мне составляли капающий кран и стройный ряд писсуаров в мужском туалете. В конце концов, естественная надобность закономерно восторжествовала.
– Прости, нервишки шалят, – делаю я слабую попытку оправдаться. – Да, повезло нам, что этот этаж свободен, да еще и прямо под «Заслоном». Судьба, не иначе.