Я высадился на заброшенной стройплощадке и поспешил к домику. Всё было рассчитано идеально, через минуту истечёт таймер, а я как раз буду на месте. Маленькая победа в череде грядущих поражений. Уж если Вафу завёлся, его мало смягчит мой своевременный приход. Скорее наоборот.
Я позвонил в дверной колокольчик (ох уж этот доисторический колорит!) и приготовился к расправе.
Дверь бесшумно отворилась и я шагнул в полумрак прихожей. Никого. Из глубины дома раздался утробный окрик:
— Наверх.
Я часто бывал здесь и сориентировался без труда. Мимо шкафа с бумажными (как это читать?) книгами, по деревянной лестнице на второй этаж (искусная имитация, даже скрипят натурально), затем по приставной бамбуковой — на крышу.
Узкая площадка пять на пять метров была усыпана мелким гравием. У самого края — на пороге пустоты — на низенькой скамеечке расположился мастер Вафу, облачённый в красный халат. Так сказать, в цвет лица. Он был полностью поглощён изучением пустынного горизонта и мерцающих вихрей газовой пыли.
Едва я поднялся, как мой браслет мелодично пропищал и отключился. Насовсем.
— Ладно, живи пока, — проскрипел Вафу, не поворачивая головы. Он был явно разочарован. — В чём твоя ошибка?
Вопрос с подвохом. В том, что перебрал накануне важнейшего события в своей жизни? В злоупотреблении этически сомнительными фруктами? В том, что пять лет назад основал с друзьями клуб? В том, что родился? Это могло быть что угодно.
— Я неверно оценил риски, учитель.
Я опустился на одно колено и покорно склонил голову. Учитель любит, когда люди «опускаются» до его уровня. Сам-то он немногим выше метра — наверное, отсюда его тяга к высоткам.
Вафу круто развернулся и оглядел меня, задумчиво поглаживая жиденькую бородку.
— Хорошо, — сказал он, — вижу, мозги заработали. Мне никогда не было дела до твоих внеклассных приключений. Улитка на склоне Фудзи — и та ведёт куда более занимательное существование! Но! — мастер Вафу в два прыжка оказался передо мной и вперил мне между глаз свой пронзительный взор. — Твой отец искал тебя. И был очень обеспокоен. И мне пришлось! Шира Довафу бросил все свои дела и даже улитку, чтобы разыскать тебя! И где я тебя нашёл?
— В ванной?
— В асбестовой коме!
— В таком случае позвольте поблагодарить вас, учитель! — я согнулся в три погибели, чтобы хотя бы номинально стать ниже мастера. — Вы спасли мне жизнь и вернули из плена небытия.
— Будь моя воля, там бы тебя и оставил! Благодари своего отца. Надеюсь, оно того стоило.
— Э… да, — соврал я. — Мы уже поговорили и уладили вопрос. Отец доволен и глубоко вам признателен за помощь.
— Ну ещё бы! — голос Вафу потеплел на тысячную долю градуса. — Если Шира взялся за дело, то доводит его до конца. Но хватит! Скажи, сын собаки, готов ли ты к предстоящему полёту?
— Всецело, учитель!
— И даже вещи собрал?
— Почти все. Как раз собирался посвятить этому остаток дня.
— Как жаль, что кома прервала твой праведный путь, — усмехнулся наставник. — Эхехе, Микайо. Сколько раз я говорил тебе, что дружба с Иошинори и Тэдэо не доведут тебя до добра, м?
— Триста девятнадцать, учитель.
Без шуток, мы вели счёт.
— И в очередной раз оказался прав! Однажды мне наскучит предсказывать твою жалкую судьбу. Тем более, что в ней ничего не меняется.
Я смиренно молчал.
— Но, так и быть — вот тебе новое предсказание. Пополнив ряды защитников Кибера, ты перевесишь чашу весов в пользу Этанару. На долю клана будет добываться больше кибернита, что в свою очередь укрепит наше положение в кластере. При благоприятном исходе дом Сабаи переберётся на Сам, — Вафу ткнул пальцем в тёмный кружок на небосводе, — а затем, кто знает? Может и другие звёздные системы откроют свои двери? Нихон-3? Нихон-прайм? Или даже центр Кластера Пятидесяти, сектор 1.1.1! Как та отважная улитка, покоряющая немыслимые вершины, твоя тощая душонка тоже может сыграть грандиозную роль в битве за превосходство! И приведёт клан к процветанию.
Я приосанился и уже собрался выдать ответную речь, где я обещаю не посрамить и преуспеть, но Вафу жестом приказал мне молчать.
— Всё будет именно так. Я прекрасно это вижу. Но, разумеется! Если. Ты. Не напортачишь. Эта маленькая брешь ставит под сомнение успех всего предприятия. И твоя оплошность лишь подтверждает мои опасения.
— Клянусь, учитель! Подобного больше не повторится, — я снова уткнулся лбом в колючие камушки. — Я сделаю всё, что в моих силах! Нет, даже сверх сил, чтобы ваше пророчество сбылось!