Хайден распорядился эвакуировать весь вспомогательный персонал. Высыпали вооруженные автоматами охранники в сопровождении собак-саперов. Начиная с верхних этажей многоэтажного здания, сотрудники антитеррористического центра принялись разворачивать светомаскировочные шторы. Штаб-квартира АНБ переместилась из Вашингтона в Форт-Мид в 1957 г., поскольку здесь она была достаточно удалена от города, чтобы пережить последствия ядерного взрыва. Никто и представить себе не мог, что террористы устроят атаку с помощью пассажирских авиалайнеров.
Сначала Хайден отправился в антитеррористический центр, где он нашел своих сотрудников в слезах. Было очевидно, что АНБ упустило какие-то очень важные сигналы в террористической «болтовне», с перехватом которой так хорошо справлялась его обширная сеть устройств регистрации глобальных данных. Агентство, используя электронные «уши», прослушивало объекты слежки, но не смогло понять их настоящие намерения. Позже следователи обнаружат, что 10 сентября 2001 г. АНБ перехватило телефонный разговор неизвестного террориста, говорившего по-арабски о том, что «завтра – время Ч». Запись этого разговора осталась непереведенной на английский в базах данных АНБ до 12 сентября.
Первоочередной заботой Хайдена было недопущение любых последующих атак. 14 сентября он одобрил «поиск и выбор целей», другими словами, электронный мониторинг коммуникационных связей между Соединенными Штатами и другими государствами, в которых, по имеющейся информации, действовали террористы, – в первую очередь Афганистаном, ставшим прибежищем для «Аль-Каиды» благодаря теократическому режиму «Талибана». От АНБ требовалось найти номера телефонов, связанные с террористами. На практике это означало, что любое телефонное соединение между Афганистаном и США может представлять интерес для службы иностранной разведки, а потому должно быть отслежено. Но, когда дело дошло до прослушивания американских абонентов, Хайден действовал осторожно. Исходящие вызовы в США можно было перехватывать только с тех номеров, прослушивание которых было санкционировано. Хайден знал, что АНБ было запрещено шпионить внутри страны. Однако, как он позже вспоминает, он принял «тактическое решение» об использовании имеющихся у него полномочий для слежки за иностранными разведслужбами, хотя и более агрессивно, чем раньше. Хайден считал, что раз один конец линии связи расположен за пределами США и используется иностранными террористическими группами, то игра была честной. Страна находилась в кризисной ситуации, и в тот момент никто бы не возражал против столь широкого взгляда на полномочия агентства. Главный юрисконсульт АНБ установил, что приказы Хайдена имели законные основания.
Тем не менее почти с самого начала слежки за новыми объектами Хайден и его помощники столкнулись с тем, что, по их мнению, существенно ограничивало возможности агентства по разворачиванию более широкой сети наблюдения и мешало делать все возможное для предотвращения новых атак. В Белом доме хотели знать, какие еще действия может предпринять АНБ. Поэтому Хайден опросил руководителей отделов и экспертов АНБ по радиотехнической разведке и по результатам опроса составил список пожеланий.
Специалисты ответили, что для начала нужно обратить внимание на большую проблему, связанную с разделением ответственности. АНБ отслеживало угрозы со стороны иностранных государств. ФБР отвечало за угрозы внутренние. Но ни одно агентство не контролировало иностранные угрозы, как только они пересекали границы США. В частности, это была одна из причин, мешающая разведслужбам США шпионить за американцами. Однако это разумное ограничение, регламентируемое более чем двумя десятками законов и постановлений, теперь казалось самоубийственным.
Еще АНБ хотело подкорректировать существующие правила и получить возможность перехватывать информацию, которая передавалась по каналам связи в США транзитом по пути из одной страны в другую. По действовавшим законам, если агентство намеревалось перехватить электронное письмо иностранного террориста, то, в случае если это письмо хранилось на сервере, расположенном в США, сначала нужно было получить разрешение суда. Понятно, что эти действия классифицировались как международный шпионаж, поскольку речь шла о зарубежной секретной информации, которая передавалась по оптоволоконному кабелю или хранилась в базе данных на территории США. Агентство могло законно перехватывать сообщения, которые хранились на серверах в других странах, и сотрудники АНБ приводили доводы в пользу того, что агентству следует и в США разрешить сбор подобной информации без разрешения суда.