Первым умер Крекрюшон, потому что оказался ближе всех и познал, за сколько миллисекунд ломаются шейные позвонки после страшного удара в челюсть. Громилы только выхватывали оружие, когда Воронин, не став тратить время, чтобы завладеть паузером убитого, без затей вывернул ему руку и в таком положении открыл огонь, уложив, как и троих верзил, так и какого-то четвертого гада, пожелавшего выслужиться перед Папой и открывшего огонь от двери.
В баре наступила тишина, стало понятно, откуда у него такое название. Все куда-то испарились, даже рыжая, имени которой он так и не успел узнать, и можно было бы сказать, что за честь которой вступился, если бы таковая еще имела место.
Побелевший как привидение, сохраняющий неестественное спокойствие, дисгармонирующее с запахом крови, гари, едкой ни с чем не сравнимой вони пробивших воздух разрядов, бармен надменно произнес:
— Первый раз вижу мертвеца, который еще стоит на своих ногах!
В следующие сутки, в течение которых Воронин не сомкнул глаз, он познал на собственной шкуре всю правоту его слов.
Его даже не арестовали. Полиция исчезла из Южного горизонта, и на протяжении всего времени сектор оказался во власти подонков, разъезжающих на черных, словно катафалки грайверах и применяющих оружие безо всякого стеснения. Много народа полегло тогда.
Воронин не смог не улететь, не уехать. Горизонт попросту закрыли, как сачком накрывают бабочку. У бандитов оказались снимки, сделанные камерами наблюдения в «Хане», так что поимка Воронина стала делом лишь времени.
Он озлобился, сжал зубы и решил идти до конца. В любом случае это закончилось бы печально для него, не мог же он противостоять бесчисленной банде отморозков вечно, тогда он решил продать свою жизнь подороже и унести с собой как можно больше врагов.
Тут и проявился дьявольский ум Папы. Он словно почувствовал, на что может пойти загнанный в угол офицер спецназа, и предложил сделку.
Как они связались, как Антону передали флип, это чересчур длинный рассказ, который нет смысла пересказывать. Стоит особо подчеркнуть, что при передаче Антона не пытались захватить или убить. Не стали даже следить за ним, так что спецназовец совершенно напрасно путал следы. Ванчопе словно зловещий гроссмейстер просчитал все ходы вперед, поняв, что Антон никуда не денется из уготовленной ловушки, мало того, он именно тот, кто ему нужен, поэтому его стоит беречь.
Спецназовец долго сомневался, не была ли смерть Крекрюшона хорошо продуманной подставой, чтобы поставить его в безвыходное положение, потом все-таки решил, что нет. Он просто удачно подвернулся под руку Папы, и тот использовал ситуацию на все сто процентов. Ванчопе всегда так действовал, выжимая все до капли из ситуации, людей и машин, поэтому и был бзублом из бзублов. Большим злобным ублюдком, пожиравшим бзублов, у кого клыки были поменьше.
— Мы не будем тебя убивать. Более того, я даже заплачу тебе деньги. Сто тысяч пиастров, — сказал Ванчопе. — Но сам понимаешь, просто так такие деньги не платят. Буду с тобой откровенен, ты в любом случае не жилец, а я предлагаю тебе шанс. Мизерный, конечно, но лучше чем никакой.
— Я должен буду убить президента Тысячи миров?
— Типун тебе на язык! Он не сделал мне ничего плохого! — патетически воскликнул Ванчопе. — Приходилось бывать на Рикосте? Ну, не важно. На этой планете находится военно-промышленный центр «Фалкон». Там проводятся секретные эксперименты по улучшению человеческой расы. По нашим данным, для этого используется атканларская сталь.
— Дорогая штука. И какую часть человека они собираются улучшить?
— Они хотят сделать человека целиком.
— Невозможно, — категорично заявил Воронин. — Вам слили дезинформацию. Вы представляете, сколько стоит грамм атканларской стали?
— А что если я скажу, что в производство запускают пятерых?
— Ваши информаторы вам врут!
— Перед смертью не врут! — веско сказал Ванчопе, и Воронин ощутил, с кем он на самом деле разговаривает.
— И что вы от меня хотите? Чтобы я выкрал для вас сталь?
— Не надо ничего красть, мой мальчик. Тебе ее так отдадут. В «Фалконе» ищут добровольцев для эксперимента, и ты им станешь. Бессмертие задаром!
Представляешь? И все это вместо пули в лоб на Мазой забытом Южном горизонте!
Он продолжал говорить, но Воронин его не слышал, оглушенный обрушившимся на него известием. Пасть коршуном на плечи охране и взять штурмом «Фалкон» он был морально готов, но стать его пациентом, нет. Он испытал шок. И еще тоску.
Любой на его месте испытал бы то же самое. Поменять собственное тело на тело киборга, пусть хоть и атканларского. А тоску оттого, что именно в этот момент он со всей обреченностью понял, что отказаться не сможет. Точнее, отказаться может, но кто сказал, что гнить с дырой в голове на одной из свалок лучший вариант.
— Ты чего молчишь? — спросил Ванчопе.
— Насколько я знаю, эксперимент такого масштаба еще не проводился. Существует большая вероятность, что вместо супермена на свет появится убогий идиот.
— Такой вариант не исключен, — согласился Ванчопе. — Но в таком случае, если ты останешься дураком, я помещу тебя в лучшую психушку, где из-под тебя будут убирать какашки, а если ты еще окажешься способен на большее, то санитарки будут еще и отсасывать у тебя по очереди. Видишь, я ничего не скрываю.
— Не понимаю, почему тебе понадобился именно я. Слишком долгий путь отмщения, ты не находишь.
— Хоть я и люблю мстить, но это не тот случай. Мне нужен офицер космического спецназа с блестящим послужным списком! — и далее Папа постарался убедить Антона, что не врет.
Эксперименты по улучшению человеческого материала велись в Галактике всегда. Под это дело выделялись колоссальные деньги, но даже они померкли по сравнению с поистине космическим размахом "Фалкона".
Судя по всему, затевалось нечто грандиозное. В центре были собраны ведущие специалисты в области передовых кибертехнологий с Германики и даже Панталикоса, где, как общеизвестно, и без того астрономические гонорары. Но им предложили еще больше.
Возглавил новый центр сам Гудвин Вильяфуэрте, известный своей удачливостью, мертвой хваткой и почасовым многомиллионным гонораром.
Снобы «Фалкона» в своей вседозволенности дошли до того, что решили использовать человеческие матрицы для создания будущих киборгов.
Ванчопе попытался пристроить своих людей, но безрезультатно, контрразведка великого и ужасного Гудвина вычисляла их на раз, так что Антон Воронин сгодился как нельзя кстати. По сути, это был единственный вариант, который проходил.
И все же Антон не понимал, как Воронин решился на все это. Как он мог? Поменять себя, свою сущность, свое я. Он еще мог долго перечислять слова с прилагательным "свое".
Эх, Воронин, Воронин. Антон потер лоб, не свой, атканларский.
— Значит, у нас все получилось? Только я ничего не помню, — подвел он итог. — Почему же вы не связались со мной раньше? Почему хотели меня убить?
— Помилуй, мальчик мой! — патетически воскликнул толстяк, смешно всплеснув толстыми короткими ручками. — Мы действительно старались не выпускать тебя далеко из виду, но потом ты покинул «Фалкон» до срока, и мы тебя потеряли. Но убить?
Зачем же нам губить товар? В тебя вложены наши деньги! — он беззастенчиво назвал его товаром, но Антон поверил ему, действительно, на фига ему убивать человека, которые еще не отработал должок.
Антон в общих чертах рассказал ему по унформер и подосланного Кристофом киллера, но Ванчопе ничего об этом не знал. Встроенная опция по контролю за мимикой подтвердила, что толстяк не врал.
— Мне лгали, что настоящий Антон Воронин погиб. Получается, что его не убили. Я и есть настоящий! — воскликнул Антон.
— Не знаю, что с тобой сделали в «Фалконе», может, они тебе голову отрезали и пришили к атканларской твари! Так что я не стал бы торопиться и говорить, что тебя действительно не убили! — Эстебан захохотал, и Антон едва не врезал ему от души, несмотря на присутствие боевого киборга, который тут же и ликвидировал бы его окончательно.