— Да заткнись ты уже! — Рявкнул Кейбетсу на жену. Если бы не его жена он бы и не подумал приютить еще один рот в их семью. Юзоку сразу же перестала болтать и покорно, опустив голову, поплелась на кухню.
— «Правильно, знай свое место.» — Подумал Кейбетсу пересекая гостиную, где все еще шумели две девочки. Одна полная его копия: длинные черные волосы, большие светло-карие глаза-миндалины, широкая улыбка, не по годам умная. Прелесть, а не ребенок. Единственный недостаток — немного пухленькая, но это и положено маленьким детям. Кейбетсу с легкой улыбкой посмотрел на дочь, в которой души не чаял. Вторая же девочка ни на кого не была похожей. Золотые волосы, темно-серые глаза, тощая, как спичка, да еще и неуклюжая. Мужчина смерил девочку презрительным взглядом, которая тут же испуганно отползла от Митцу.
— О, папа пришел! — Воскликнула Митцу и побежала к отцу, который тут же ее подхватил на руки и закружил над головой. Но сразу прекратил, заметив, как внимательно за этим наблюдала Лаитреаль. Глаза девочки горели восторгом.
— Эй, ты! — Грубо окликнул Кейбетсу Лаитреаль. Девочка снова испуганно опустила голову, словно ожидая удара. — Кто разрешил смотреть? Поднимешь голову только тогда, когда я позволю. Ты поняла? — Лаитреаль кивнула.
— Не слышу!
— Д-да, отец. — Прошептала девочка.
— Отлично. — В это время из кухни донесся крик Юзоку:
— Идите ужинать.
— Наконец-то. — Буркнул мужчина. — Твоя мать, Митцу, такая медлительная. — Девочка только улыбнулась, думая, что отец просто шутит над мамой. Возле двери Кейбетсу крикнул через плече:
— Вставай, не хочу, чтобы думали, что я тебя морю голодом. — Лаитреаль встала и поплелась за приемным отцом и сестрой. Кейбетсу презрительно фыркнул. Зайдя на кухню, он сел за стол и, набрав в ложку суп, при этом половину пролив на себя, он тут же его выплюнул с криком:
— Горячий! Почему ты позвала тогда, когда он еще не остыл? — Кричал мужчина на свою жену. — Ты такая тупая, что не можешь запомнить, какую еду я люблю?
— Но…. — Начало было оправдываться Юзоку, но глухой звук удара заставил ее замолчать.
— Молчать, я еще не закончил. — Взревел Кейбетсу. Он снова ударил жену. — Я не разрешал тебе открывать рот. — В этот момент что-то произошло. Лаитреаль, которая увидела, происходящие начала излучать серебристый свет, который покрыл все тело девочки, словно шерсть, превращая малышку в белоснежную лисицу с двумя хвостами. Ее глаза стали алыми с кроваво-красными вертикальными зрачками. Увидев эту перемену в девочке, Хидзукаге отпрянул от жены и уставился на приемную дочь. Лаитреаль высвободила белую когтистую лапу и отбросила мужчину от Юзоку. Митцу, которая, до этого все время просидела, спрятавшись под столом, вскрикнула. Но минутный всплеск чакры Лаитреаль прекратился так же резко, как и начался. Белоснежный покров исчез, хвосты пропали, а сама девочка упала без чувств. Кейбетсу с ужасом осознал, что только что перед ним была миниатюрная копия Таиры Кицу. Женщины, которую он ненавидел.
Мужчина открыл глаза, выходя из омута воспоминаний. Он всегда ненавидел эту девчонку, а после того случая он и вовсе хотел избавиться от нее, но вмешалась его мать, заявив, что на этого монстра у нее есть планы. Единственное, что смог сделать Кейбетсу — закрыть Лаитреаль на чердаке, позволяя выходить лишь в Академию Шиноби, куда этого монстра отправила Старейшина. Митцу и Юзоку он запретил общаться с девчонкой, и начал думать, как бы избавиться от нее, но при этом получить хорошую выгоду. Поэтому когда ему предложили очень крупную сумму денег за приемную дочь, он не раздумывая согласился.
— С завтрашнего дня я тебя больше никогда не увижу, жалкое отродье. — Прошептал себе под нос Кейбетсу и хищно усмехнулся. Сейчас даже мать ему не могла ничего сказать. За эту девчонку он потребовал баснословную сумму денег, половину которых уже заплатили.
— Интересно, почему это люди из, якобы, деревни Водоворота заинтересовалась ею? — Прошипел Хидзукаге. — Насколько я помню, такой деревни не существует. Наверное, кто-то из темных торговцев за этим стоит. — От этой мысли Кейбетсу улыбнулся еще шире. — Главное, что деньги заплатили и все. Завтра увижу их представителя, получу остаток, отдам товар и заживу спокойно. Заодно посмотрю шоу с участием Кицуне. — Мужчина встал из-за стола, потянулся и бодрой походкой вышел из кабинета.
— Лаитреаль, — прокричал раздраженный женский голос, — спускайся, не заставляй других ждать. — Девочка тяжело вздохнула, закрыла дверцу шкафа и вышла из своей комнаты, на чердаке. В пять лет она узнала, что в ней течет кровь Кицуне, и сразу же была отправлена в Академию Шиноби, где она должна была проучиться шесть лет. Сегодня ее мучениям придет конец. Выпускной экзамен — и она полноценный шиноби деревни Снега, с которым никто не захочет быть в одной команде. Лаитреаль невесело улыбнулась своим мыслям. Приемные родители постарались, чтобы к ней относились как к монстру. Взгляды полные ненависти постоянно преследовали девочку, а о ее силе рассказывали всякие небылицы. Из-за этих слухов девочка жила почти изолированной жизнью. Только в Академии у нее появилось двое знакомых Хидзу и Хикари. Но отец запрещал Лаитреаль общаться с ними за пределами Академии.
Когда Лаитреаль спустилась в гостиную, украшенную в честь четырнадцатого дня рождения Митцу, ее приемный отец скомандовал:
— Кицуне, принеси мне воды. — Девочка покорно передала чашку мужчине, до которой он и так мог дотянуться. Лаитреаль отметила, что брови Хидзукаге были не так сильно нахмурены сегодня.
— Он в хорошем настроении. — Промелькнуло в голове у Лаитреаль. По ее лицу было тяжело сказать, о чем она думает на самом деле. Девочка мало улыбалась и практически никогда не разговаривала, только если этого требовала ситуация.
— Запомни, ты должна победить на этом экзамене, мы согласились тебя воспитывать только потому, что ты нужна деревне, как оружие. Не смей подвести сегодня, девчонка. — Проговорил глава семейства, не глядя в сторону девочки. Еще одно негласное правило Хидзанагакуре: все мужчины отворачивались от Лаитреаль, как только увидят ее. Слух о том, что девочка уже может пользоваться магией демона заставлял всех сомневаться в том, что они видят. Женщины ее презирали, а женатые мужчины отворачивались, чтобы она не могла их очаровать. Лаитреаль это забавляло. Нелепость слухов, взятых из сказок, иногда доходила до абсурда.
— Конечно, Лорд Хидзукаге, я не подведу вас. — Склонилась девочка в уважительном поклоне. В этот момент раздался озорной смех, и в комнату вбежала сводная сестра Лаитреаль. Митцу громко смеялась и кружилась в только что подаренном платье по комнате. Увидев Лаитреаль, девочка только кивнула в знак приветствия, а Кейбетсу проговорил:
— Ты, отвернись от моей принцессы. Не смей даже смотреть в ее сторону. — Лаитреаль молча отвернулась от сестры и направилась к выходу.
— Я ушла. — Крикнула Лаитреаль, зная, что ей никто не ответит. Но правилам семьи Ардербарш нужно было следовать безоговорочно. Лаитреаль знала это не понаслышке. Даже за самую незначительную провинность Кейбетсу Ардербарш пускал в ход бамбуковые розги.
Покинув дом Хидзукаге, девочка направилась в Академию. По дороге она с любопытством рассматривала деревню. Ей всегда нравился снег, но Лаитреаль всегда было любопытство, как выглядят другие скрытые деревни. О них девочка слышала от торговцев, которые приплывали раз в месяц в Хидзанагакуре. Тогда Лаитреаль могла послушать причудливые истории о вечнозеленых деревьях деревни скрытой в Листве, о безжалостной пустыне деревни скрытой в Песке, о таинственных скалах деревни скрытого Камня, об обманчивых облаках деревни скрытой Облаками и о холодных водах деревни скрытой в Тумане. В такие моменты Лаитреаль мечтала о приключениях.
Подходя к Академии Шиноби на встречу Лаитреаль выбежали двое детей. Один из них — мальчик с белыми, как снег, волосами, торчащими из-под теплой вязаной шапки. Он был одет в длинную накидку, с шерстяным капюшоном. На накидке был вышит символ Хидзанагакуре — три удлиненных ромба. Рядом с ним бежала его сестра двойняшка, волосы у нее были такими же белыми, как и у брата, и с такой же широкой улыбкой. Отличались они цветом глаз: у брата, которого звали Хидзу, цвет глаз был темно-карий, а у его сестры Хикари — зеленые. Сейчас их глаза скрывали темные очки, необходимые в Деревне Снега. В светлые дни снег был настолько ярким, что слепил глаза, поэтому те, кто не носил очки, могли потерять зрение.