Каждого из троих Мартынов знал лучше, чем кого-либо в «Хэммет Старс». Эти трое латиноамериканцев, выходцы из бедного квартала Queens, крутили нервы Мартынову с первого дня его пребывания в должности советника. Пять лет назад, еще до того момента, как Малкольм оценил в русском крепком парне здравый ум и трезвый рассудок, Андрей находился среди «латиносов» и выполнял столь же грязные поручения, как и они. За пять лет в их карьере ничего не изменилось. Они по-прежнему прибывают, когда нужно вытрясти из должника деньги или запугать до смерти. И сам факт того, что после звонка Кеннета на встречу с Мартенсоном прибыли не шишки из «Хэммет Старс», что было бы логично, а трое моральных уродов, наслаждающихся видом вырванных ногтей или отрезанных ушей, свидетельствовал о том, что разговора по душам в этой конторе не получится.
На это Мартынов, следуя на 10-ю авеню, и не рассчитывал. Хотя где-то в глубине души он надеялся, что Малкольм решится на разговор с ним. Попробует решить вопрос если не цивилизованным, то хотя бы нормальным образом. До цивилизации тут далеко, коль скоро Мартынова даже в России дважды пытались прикончить… Но одно лишь предложение Малкольма принять некоторую часть денег в качестве компенсации за двойное покушение заставило бы Мартынова действовать здесь более мягко.
В голове Андрея, несмотря на его внешнее спокойствие, кипел мысленный вулкан. Пролетали и укладывались в стопку ленты воспоминаний о попытках Малкольма уничтожить его. Малкольм врал с самого начала. Доказательством его замаскированной лжи были суммы, перечисляемые на счет Мартенсона, однако чего стоят сто тысяч долларов, когда речь идет о десяти миллионах? Сейчас уже не было сомнений в том, что он должен был закончить свой путь либо сразу по приезде в Нью-Йорк, либо на исторической родине. Его тело уже как минимум три раза должно было всплыть в Гудзоне, Оби и Яузе. Если бы его не прикончили в Штатах, его умертвили бы в Новосибирске.
Малкольм совершил ошибку, которая стоила ему теперь головной боли и бессонницы. Ему следовало принять от Мартынова семь миллионов, как и было оговорено, и забыть о трех. Но жадному ирландцу понадобилось все. И он почему-то решил, что можно вот так запросто забрать деньги и убрать Мартынова. И сейчас получалось, что из тех десяти миллионов, на которые он рассчитывал, не имеет ни цента. Но еще более неприятным является то, что Мартынов жив. И не просто жив, а жив в Нью-Йорке. И он не просто так сюда приехал, не с крыши Эмпайр-стейт-билдинг на Манхэттен поглазеть. Если он и заберется на эту крышу, то только для того, чтобы сбросить с нее грузное тело бывшего работодателя.
Да, Мартынов, наверное, смог бы повернуть локомотив решений в сторону, позвони ему сейчас в кабинет Малкольм и извинись. Денег Мартынов, конечно, не взял бы, ему хватит и тех десяти миллионов, что покоятся на резервном счете и ждут хозяина, но зато он объяснил бы Стиву, что напрасно тот так горячится. Им нужно жить в мире и согласии. Иначе Мартынову никакого смысла нет тайны хранить. Какие тайны?.. Разве Стив Малкольм не понимает, о чем идет речь? Конечно, откровенный визит Мартенсона в ФБР может закончиться для него сроком лет в десять, но вот для Малкольма этот срок может увеличиться как минимум вдесятеро. Мартынов мог вспомнить десятки случаев, когда по распоряжению главы «Хэммет Старс» этими троими уничтожались люди. Да и не только этими троими…
Зря не позвонил Малкольм в кабинет, зря… А ведь Андрей сделал все для того, чтобы Малкольм понял — он в кабинете…
Если бы Андрей не был уверен в том, что убивать сразу его не станут, он написал бы другой сценарий встречи… Ведь сначала ребята должны вытрясти из него номер счета и реквизиты банка, а уже потом его резать, бросать в ванну, засыпать негашеной известью и заливать водой. Через шесть часов можно будет прийти, вынуть пробку и смыть водой то, что осталось от Мартынова. Переход в иную субстанцию посредством извести — любимое занятие этих ребят из Коста-Рики.
Если бы вопрос стоял только в части устранения ненужного человека, Стив позвонил бы снайперу из Панамы. И тот прошил бы голову Мартынову сразу, как только нога его ступила на бетон аэропорта имени JFK.
Андрей, следуя из аэропорта на такси с Машей, смотрел не на красоты американского образа жизни, а назад. Объемные зеркала старенького «Mercury»-такси с индийцем за рулем позволяли видеть с заднего сиденья все, что происходило сзади. Две машины, черный «Кадиллак» и серый «Бьюик», сменяя друг друга, катились за таксомоторным «Фордом», словно привязанные резиновыми жгутами. То удаляясь, то приближаясь, они точь-в-точь повторяли маршрут Мартынова и не свернули даже тогда, когда он, прежде чем добраться до «Хилтон», приказал индусу прокатиться по кольцу радиусом в два километра. Ни один здравомыслящий американец этого не сделает, но водители «Кадиллака» и «Бьюика» так и ехали следом…