Этли провалился в сон.
***
Он проснулся уже днем. Открыл глаза и тут же их закрыл. Да, они что специально! Открыл снова. За отодвинутой занавеской он увидел Лавену. Женщина стояла спиной к нему, наклонившись над своей кроватью и что-то там перебирая. Ткань бежевого платья обтягивала тугие ягодицы, а белые завязки передника игриво покачивались. Этли показалось, что его глаза наливаются кровью, проклятый мозг «снял» с жены докера платье и Этли теперь видел только завязки передника, призывно скользящие по обнаженному телу. Захотелось шагнуть к женщине, прижать ее к себе, ощутить животом прикосновение атласной кожи.
- Доброе утро, - сказал он.
Как-то по-дурацки вышло, говорить в спину человеку, если так можно выразиться.
Лавена резко выпрямившись, обернулась.
- Доброе, - произнесла она. – Долго же ты спишь.
- Ночью не выспался, - Этли сел на постели.
Лавена покраснела. Этли тоже стало неудобно. Видимо, она знает, что ночью Этли стал свидетелем их игрищ с мужем.
- Я-а, - протянула женщина, избегая смотреть на соседа, - пойду на кухню, Оттик там…
И недоговорив она почти бросилась к выходу. Уже будучи в дверях женщина оступилась, ойкнула и схватилась обеими руками за дверной проем. Попытавшись встать, она вновь вскрикнула и осела на пол.
- Что с тобой?
Этли вмиг оказался рядом с женщиной.
- Нога, - выдавила Лавена, - оступилась, наверное, подвернула.
Она побледнела, в глазах появились слезы.
- Давай помогу.
Этли помог добраться женщине до кровати и усадил ее.
- Дай посмотрю.
- Еще чего. Я сама.
Лавена попыталась стащить с ноги башмачок, но всхлипнув, бросила эту затею.
- Прекрати, - твердо произнес Этли. – Я всего лишь сниму обувь.
- А если кто увидит?
- Ну, не под юбку же…, - Этли осекся.
«Заткнись», - приказал он сам себе.
Насколько смог аккуратно он освободил ногу Лавены. Та, покрасневшая, со слезами в глазах, стискивала зубы. Нога женщины выглядела вполне нормально, лишь слегка припухла. Но это пока.
- Ее надо перетянуть, - произнес он. – У меня есть только старые обмотки, но они стиранные. Больше ничего предложить не могу.
- И я смогу ходить?
- Нет. Отходилась ты, дней на пять точно.
- Но кухня, там же Оттику надо помогать. Иначе не заплатит мне за день.
Этли промолчал. Отошел к себе, выгреб из мешка полоски ткани и крепко перетянул ногу Лавене.
- Еще холодное, что-то приложить надо.
Послышался скрип ступеней и в дверях возник Оттик. Невысокий, круглый, с покрасневшим, то ли от печного жара, то ли от гнева лицом. Насупив брови, он глянул на Лавену:
- Ты чего расселась? Марш, тесто месить! Я тебе не за посиделки плачу.
- Да я оступилась, ногу подвернула.
Оттик недоверчиво глянул на ее перетянутую стопу:
- Ну, ходить же можешь?
- Наверное.
- Не может, - твердо сказал Этли.
Оттик бросил взгляд на Этли и тут же отвернулся.
- До кухни пускай дойдет, там Сейлак ей все подаст-принесет, что надо.
Лавена принялась вставать с кровати. Этли шагнул к трактирщику, тот попятился. Так они и вышли из комнаты.
- Побойся Триединого, - мрачно произнес Этли. – Ей лекарь нужен.
- Ну и где я его возьму? – Оттик усиленно избегал смотреть Этли в глаза.
- Руди придет, осмотрит. Скажет можно работать – значит будет работать. А пока сам справишься.
Оттик покраснел, всплеснул руками, но промолчал.
- И еще, - продолжил Этли. – Заплатишь ей за сегодняшний день половину.
Тут уж Оттик не выдержал, смело глянув на Этли произнес:
- Еще чего.
- Того. Она и так у тебя на кухне убивается, а ты ей гроши платишь. Не обеднеешь.
Запал смелости у Оттика прошел, он отвел глаза, что-то буркнул и начал карабкаться по ступеням.
Этли вернулся в комнату.
- Спасибо, - сказала Лавена. – Я все слышала.
Этли не ответив, принялся собираться. Сегодня, как раз надо было отнести работу Ностану.
- Мне надо идти, - собравшись сказал он. – Тебе еще, что-нибудь нужно? Воды там принести или поесть?
- Пока не надо. Я потом, сама как-нибудь.
Этли взял из угла свою заостренную палку.
- Вот держи.
Он поднялся наверх. Проходя мимо кухни услышал, как Оттик гоняет Сейлака, призывая все кары на его голову. Да, тяжелый день предстоит трактирщику. Усмехнувшись, Этли вышел на улицу.
***
Поднявшись по единственной мощенной дороге на Языке к Старым Воротам, Этли поймал себя на мысли, что ходить совсем без оружия ему неуютно. Заостренный посох давал, хоть какую-то возможность оказать сопротивление. Вот на обратном пути встретят его молодцы, с ножами за пазухой и все, поминай как звали, район-то не спокойный. Где-то недалеко, говорят, есть оружейная лавка, надо, как-нибудь зайти, присмотреть клинок по карману. Хотя бы такой же ратень, как у Волгана, длинный, полторы-две пяди, нож, которым не только пырнуть можно, но и рубануть, как тесаком, если понадобиться.
Ностан встретил его, как всегда, радушно. Забрал работу, не проверяя, а чего проверять-то, Этли выводил каллиграфическую вязь добросовестно, отсыпал восемьдесят турнов, что и равнялось одной кроне. Тепло попрощался. Когда Этли уже взялся за ручку двери, его окликнула Фрия, жена Ностана.
Про себя Этли называл жену лавочника Куколкой. Она и вправду была похожа на куклу, что богатые горожане покупают своим дочерям. Невысокая, беленькая с почти детским личиком и пухлыми губками.
- Господин Этли, вот возьмите.
Она протянула ему небольшой сверток. Этли взял и почувствовал тепло исходящее от ткани.
- Что это? – сверток был на удивление мягким и исходил дурманящим ароматом съестного.
- Яблочный пирог, - улыбнулась Фрия, поглаживая округлившийся живот под голубым платьем.
Вскоре Ностан обзаведется наследником, или наследницей.
- Испекла сегодня, - продолжила Фрия. – И подумала, почему бы не угостить господина Этли.
- Спасибо, матра Фрия.
Этли улыбнулся в ответ, но тут же спрятал улыбку. Не хватало еще беременную женщину напугать ухмылками своими. Но Фрия не отвела взгляда.
- На здоровье, господин Этли.
Когда Этли вышел, Ностан спросил жену:
- Чего это ты решила подкормить, нашего доброго Этли?
Фрия пожала плечами:
- Он такой бедненький, как будто один во всем мире. Жаль его стало.
Ностан улыбнулся:
- Главное, что он полезненький. Кто еще за такие гроши будет выполнять подобную работу, он, наверное, единственный на Языке и Уврате, кто знает каллиграфию.
Молодой лавочник засмеялся, обнял жену и поцеловал в щеку:
- Можешь подкармливать его, если хочешь. Надо покрепче привязать его.
***
Пирог пах так аппетитно, что Этли не выдержал и съел его, лишь выйдя из лавки Ностана. Да, жизнь определенно налаживается. Башмаки он купил, в кармане звенит целая крона, он сыт. Пожалуй, стоит зайти в оружейную лавку и купить себе что-нибудь посерьезней заточенной деревяшки.
Оружейная лавка пряталась в хитросплетении грязных узких улочек. Этли пришлось поплутать, чтобы найти ее, несколько раз он останавливался и спрашивал дорогу у прохожих. Наконец, он оказался у довольно большого деревянного дома. В отличие от лавки Ностана он не выделялся яркой расцветкой, лишь деревянная табличка с перекрещенными клинками давала понять - здесь продается оружие.
У самого входа стояли трое. Двое взрослых мужчин и мальчуган лет двенадцати. Этли окинул их взглядом. Мужчины были одеты неброско, в серых рубахах и черных штанах до середины голени. Один был худым, лысым и ушастым, он комкал в руках шапку и что-то говорил мальчишке. Второй представлял полную противоположность своему товарищу: заросший бородой, с копной спутанных волос, он был ниже ростом, но шире. Издали он казался квадратным.