Со стула в углу комнаты поднялась еще одна фигура, в таких же зеленых жреческих одеяниях. Этли с изумлением понял –женщина. Почти всегда при храмах находилась женская община, возглавляемая старшей сестрой, но эта жрица явно была выше по рангу, большая редкость, надо сказать. Она подошла, нет, подплыла к Этли, высокая и осанистая. Под платьем угадывалась грациозная фигура, словно песочные часы, высокая грудь, изящный изгиб бедер. На плечах лежало серое шерстяное оплечье, с откинутым назад капюшоном.
Женщина приложила руку к груди и подняла вторую, с двумя сложенными пальцами. Этли разглядел множество браслетов из дерева и кости, мелькнул и золотой. Чуть запоздало он ответил на жест благословения.
- Я Дарина, - мелодично женщина. – Жрица-проповедница из храма Милости Спасителя.
У нее был редкий тип лица, с выступающими скулами, что вовсе ее не портило, а наоборот придавало своеобразной изящности. Брови в разлет, небольшой аккуратный нос и точеные губы лишь подчеркивали хрупкую красоту. Зеленые глаза подернуты паволокой еле различимой отчужденности. На мгновение, при взгляде на Этли, взгляд ее прояснился, но тут же вновь затуманился.
- Меня зовут Аскель Этли, - хрипло произнес Этли, очарованный красотой женщины.
- Ты, наверное, теряешься в догадках, зачем тебя позвали. Сын и слуги этого несчастного человека утверждают, что ты можешь кое-что рассказать о его недуге.
Этли заколебался, откровенничать со жрецами о колдовских вещах, тут и боком могут выйти такие разговоры.
- Прошу тебя, - Дарина мягко взяла Этли за руку. – Посмотри на этого человека поближе, и ты поймешь, что я спрашиваю не ради того, чтобы уличить тебя в дурном. Но ради средства, дабы помочь несчастному.
Она подвела Этли к постели Акуна. Встала рядом, практически прильнув к нему. Через слои одежды Этли ощутил жар ее тела, рука жрицы жгла его руку каленным железом. Он даже не сразу понял, что ему хотят показать. И лишь спустя несколько долгих мгновений, пока увиденное пробивалось в сознание через женские чары жрицы, он понял – на постели лежал не Акун.
Кожа больного посерела, словно пепел в прогоревшем костре. Лоб стал выпуклым, один глаз зажмурен, зато другой вылез из орбиты, покрылся паутиной кровавых прожилок и бессмысленно таращился в потолок. Нос увеличился в размерах и навис над губами, с выпирающими из них, крупными, куда крупнее, чем у обычного человека, желтыми зубами. В общих чертах можно было различить лицо Акуна, но лишь как уродливую насмешку над человеком.
- Слуги винят во всем некую шкатулку, - мягко продолжила жрица, - они говорят - ты смог увидеть в ней нечто такое, что посоветовал хозяину избавиться от нее. Расскажи мне все, что знаешь о ней и тогда, возможно, мы сможем избавить этого человека от страданий.
Она еще теснее прижалась к Этли, он ощутил, как грудь женщины касается локтя. Тут он наткнулся на взгляд уже закончившего петь горбоносого, в глазах жреца плескалась настоящая ярость.
Внезапно Акун распахнул зажмуренный глаз и прохрипел:
- Монету, дайте мне монету….Ради всего святого….дайте.
- О чем это он? – взглянула на Этли Дарина.
Тот пожал плечами. Возможно хозяин оружейной лавки просто бредит и в своем воспаленном сознании, хочет бросить в проклятую шкатулку еще пару крон.
Дарина обернулась к одному из жрецов:
- Кликни слуг.
При этом в голосе женщины не осталось ни капли мягкости, с какой она разговаривала с Этли. Дюжий жрец выглянул в дверь, жестом позвав Тина и Кивора. Акун все так же продолжал просить монету. Бред становился все сильнее, хозяин начал метаться по постели, изо рта пошла пена.
- Ну, лучше дать, - промямлил Тин.
Горбоносый жрец выудил из-за пояса серебряный турн и сунул в руки Акуна. Торговец сжал монету в руках. Затих. Задышал ровно, будто принял чудесное лекарство.
- Господин Этли, - мягкий голос жрицы обволакивал, словно мед.
- Да, сейчас.
Этли постарался собраться с мыслями. Видимо, сейчас не тот случай, когда разъяренная толпа бросится за ним с факелами и вилами. Да и что он может сказать? Древняя гномья работа, на которой он случайно разобрал пару символов. Это вовсе не повод обвинять его в чернокнижестве, настоящий повод хранится дома. Да и эта Дарина, не похожа на обвинителя, такая мягкая, сочувствующая.
- Дело в том…, - начал он.
Но тут Акун застонал. Он чуть приподнял голову и посмотрел на монету. Потер ее пальцами, быстро сунуо в рот и забился в конвульсиях.
В мгновение крепыш Кивор навалился хозяину на ноги, а Тин принялся раскрывать рот.
- Поверните его на бок, - посоветовал Этли, - а то в горло проскочит.
Слуги принялись переворачивать хозяина. На мгновение его рот приоткрылся и Этли с изумлением увидел, как турн на языке Акуна растекается серебряными.
- Надо что-то вставить между зубов! - произнес Тин с силой нажимая на челюсти хозяина.
Но тут владелец оружейной лавки оттолкнул его, сел и с размаху впечатал кулак в голову Кивора. Кивор рухнул. Тин, еще не понимая, что происходит, попробовал вновь утихомирить Акуна, но тот обхватив лысую голову, сжал ее так, что захрустело. На постель пролилась мерзкая, кровавя жижа.
- Держи его! – закричал горбоносый.
Один из жрецов подскочил к постели. Но Акун ударил его ногой, да так, что бедолага, отлетев, со всего маха врезался в стену. Упал на пол и остался сидеть, согнувшись пополам. Двое жрецов бросились прочь, а Акун, или точнее то, во что он превратился, вскочил на ноги и попытался схватить Дарину. Но Этли оказался быстрее, подхватив женщину он выскочил в распахнутую дверь. Последним из комнаты появился горбоносый жрец. Он пятился, сжимая в руке нож, а когда оказался в большой комнате захлопнул дверь.
Изнутри раздался грохот, звон и все стихло.
- Ушел, через окно, - выдохнул горбоносый.
Этли лежал на полу сжимая жрицу в объятьях. Несколько мгновений он не мог думать ни о чем другом, кроме гибкого, горячего тела Дарины. Перевоплощение Акуна, гибель его слуг и одного из жрецов, казались чем-то далеким и несущественным. Наконец, справившись с дурманом, он поднялся. Помог встать женщине. Сейчас, с растрепанными волосами, покрасневшая, с горящими глазами, в которых не осталось и следа отстраненности, она понравилась Этли еще больше.
- Этли, - твердо произнесла жрица, - почему вы посоветовали избавиться от той шкатулки, вы о чем-то подозревали? Слуги говорили, что из шкатулки пропадали деньги.
- Да это так, я сам видел. Мне показалось, что шкатулка очень древняя, возможно времен легендарной империи гномов. В то время, на сколько я знаю, гномы занимались очень опасной магией.
- А вы начитанный человек. Но давайте ближе к делу.
- На шкатулке были следы печати, думаю не просто так. Возможно, древние колдуны гномов что-то заперли внутри. И, может быть, эта вещь до сих пор связана с тем существом. К тому же, на шкатулке я разобрал два символа. Один означал «кормить» или «пожирать», а другой «драгоценности». К такой бесовской вещи я бы не прикасался.
Дарина кивнула.
- Идем на улицу, - произнесла она и двинулась к выходу.
***
Они впятером вышли на улицу.
- Вы, двое храбрецов, - в голосе жрицы сквозила насмешка. – Идите налево. Если встретите это…существо, постарайтесь схватить его.
Двое жрецов понуро поплелись исполнять приказ.
- Этли, - Дарина взяла его под руку. – Вы поможете нам в поиске?
Этли кивнул.
- Идите направо. Осмотрите несколько зданий, если увидите, что-то подозрительное, зовите нас с братом Роктом, - она указала на горбоносого жреца. – Пока вы ищите там, мы осмотрим вокруг дома. Это существо нельзя упустить, вы видели на что оно способно.