- Тут буде фортеця, - Довгорукий указал булавой прямо под копыта своего коня.
- Добре м╕сце, княже, - одобрил Добриня, как всегда по правую руку князя.
Юр╕й недовольно покосился: кто он такой, чтоб оценивать княжьи решения? Но промолчал. Если бы не Добриня, не ушли бы киевляне дальше северной границы Руси. Немолодой и тщедушный, он не только дружинников держал в безоговорочном подчинении, но и туземцами повелевать умел. Напугать залещанского аборигена - проще простого. А вот заставить поступать по-своему - тут нужно умение. А Добриня точно знал, когда надавить, а когда ослабить хватку, как заинтересовать и как поставить на колени. Говорят, это он приручил ╤ллю.
И будь Добриня почестолюбивей, да ещё и княжьих кровей, мог бы он и сам сколотить дружину, покорить пару племён и стать каким-нибудь Князем Мокшанским или Клязьмянским. К счастью для Юр╕я, Добриня - всего лишь боярский сын. А главное, власть, как таковая, его не интересует. Непонятно вообще, почему он, человек образованный и не бедный, впутался в эту историю. Спросить же Олекса не решался.
Князь подал знак, и люди спустились с коней. Приятно всё-таки, размять ноги после долгого перехода, а то и просто повалиться в высокую траву - отдохнуть малость.
- Ожина! - воскликнул Олекса чуть не по-детски.
Не ослабляя лат, поспешил он к высоким колючим ежевичным кустам. И так радостно ему стало, что нашёл на чужбине хоть что-то знакомое! Любимые с детства ягоды таяли во рту.
Утолив первый голод, Олекса поднял голову... и увидел пару бледно-голубых глаз.
Прямо перед ним, локтях в четырёх, стоял человек. Был он низкорослый, в диковинной одежде и с долгой нечёсаной бородой. Типичный туземец. Дикарь с интересом разглядывал незваного гостя. Не прячась. И невдомёк ему было, что жалкая жизнь его в опасности.
- Тут туб╕лець, - сообщает Олекса товарищам.
- Тихо, Поповичу, наляка╓ш! - шепчет Добриня.
Впрочем, напрасно он волнуется: туземец и не думает убегать. Стоит, как пень, и таращит глаза на пришельцев. И улыбается добродушно. Словно отряд конных воинов - не источник опасности, а какой-то занимательный спектакль.
- Tabula rasa, - непонятно бормочет Добриня.
- Я ╖х в╕дучу усм╕хатися, - кривится князь.
Добриня лишь пожимает плечами: мол, дело твоё, княже. Он машет рукой и двое дружинников спешат к дикарю и заламывают руки. На лице туземца - изумление. Будто и поверить не может, что люди на такое способны.
- ╤лля, перекладай! - приказывает князь.
╤лля вперевалочку подходит к пленнику. И Олекса усмехается: по одежде не отличить муромца от русина, а вот бриться сын леса так и не научился - борода такая же, как и у пойманного залещанина.
╤лля что-то болбочет пленнику. Тот, кажется, понимает. И отвечает на том же непонятном наречии.
- Йÿштерге ╓го звать, - переводит ╤лля. Как ни старается он говорить по-русински, а всё равно выходит неправильно. Речь у него корявая, порой и разобрать сложно. А случается, что и вовсе выдумает какие-то новые слова. - У н╕х тут ц╓лая д╓р╓вня, за пр╕горкам.
"Д╓р╓вн╓й" ╤лля называет село - видимо от русинского слова "дерево". И то правда: туземные сёла полностью деревянные.
- Спитай, що це за р╕чка! - князь показывает на бОльшую из рек.
╤лля переводит.
- Ма-а-Асква, - смешно выговаривает абориген. И, показав на меньшую, чистую речку, добавляет совсем уже что-то нечленораздельное.
- Ну, це вже занадто, - решает князь Юр╕й. - Цю я нар╕каю Неглинкою.
Он потирает гладко выбритый подбородок.
- Год╕ балакати! - повелевает наконец. - Хай веде нас до свого села! Бер╕ть дикун╕в, ск╕льки вп╕йма╓те, ╕ зганяйте на будову. Та в╕зьм╕ть там щось по╖сти!
Добриня молча выехал вперёд и часть отряда - та, что справа, выстроилась за ним. Это его, Добрин╕, гвардия - "правий sector", как говорит он в шутку.
Князь одобрительно кивает: без Добрыни бы ратники наломали дров. Туземцы нужны живыми, здоровыми и не в очень расстроенных чувствах. А развлечься можно и после.
╤лля обратился к пленному и по-дикарски приказал ему показать "д╓р╓вню". Тот не отпирался, не таился - даже вроде бы рад был, что чужаки заинтересовались родным селом.