Это рассказы о каком Ингоре и о скольких Ингорях? Ясно, что не об одном.
В том, что Ингорь связан с XI веком, нет ничего удивительного. Ведь Олег-Одд умер около 999 года.
Рис. 41. Греческая надпись из храма Софии Киевской, с датой 6540. 14 индикта. Это соответствует 1031–1032 годам (то есть до официально принятого года закладки храма).
В книге «Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу» Ибн-Фадлан пишет о князе Игоре и его боярине Аскольде:
«На царе славян лежит дань, которую он платит царю хазар, от каждого дома в его государстве — шкуру соболя. И когда прибывает корабль из страны хазар в страну славян, то царь выезжает верхом и пересчитывает то, что в нем имеется, и берет из всего этого десятую часть. А когда прибывают русы или же другие из прочих племен с рабами, то царь, право же, выбирает для себя из каждого десятка голов одну голову. Сын Царя славян находится заложником у царя хазар. Еще прежде до царя хазар дошла весть о красоте дочери царя славян. Итак, он (царь хазар) послал сватать ее, а царь славян привел доводы против него и отказал ему. Тогда тот отправил экспедицию и взял ее силою, хотя он иудей, а она мусульманка. Итак, она умерла, находясь у царя хазар. Тогда он послал, требуя во второй раз. И вот как только дошло это до царя славян, то он поспешил выдать ее замуж, и женился на ней (второй дочери) ради царя Аскал (вероятно, имеется в виду Аскольд русских летописей. — Авт.), человек из числа находившихся под его, царя, властью, так как он (царь славян) боялся, что царь хазар отнимет ее у него силой, как он сделал с ее сестрой. И вот, действительно, царь славян позвал секретаря, чтобы написать султану (халифу) и попросить его, чтобы он построил для него крепость, так как он боялся царя хазар.
Ибн-Фадлан сказал;
— Однажды я спросил его и сказал ему: «Государство твое обширно, и денежные средства твои изобильны, и доход твой многочислен, так почему же ты просил султана, чтобы он построил крепость на свои неограниченные средства?» Тогда он сказал мне: «Я увидел, что держава ислама стоит впереди других и что их денежные средства берутся каждым, кто управляет ими. и вот потому я и обратился с просьбой об этом. Если бы я действительно хотел построить крепость на свои средства, на серебро или золото, то нет для меня в этом трудности. И право же, я только хотел получить благословение от денег повелителя правоверных и просил его об этом».
Ибн-Фадпан написал это в 920 году.
Из этого следует, что один сын Игоря[79] находился в Итиле при дворе хазарского кагана, что каган был зятем Игоря, что Аскольд был подданным Игоря и тоже был его зятем и что семья Игоря исповедовала ислам.
Ошибочно считают, что мечеть не была достроена Игорем. На самом деле строительство было начато и завершено. Вероятнее всего, храм сей во имя Аллаха — София Киевская. Некоторые считают, что София заложена в 1036 году Ярославом Мудрым. Этому противоречат как языческие изображения IX века, так и греческие надписи, датированные периодом, предшествующим официальной дате закладки храма.
Ольга
Начнем рассказ об Ольге с официальной версии (по А. Нечволодову):
«За те обиды Руси, за которые князь Игорь не успел отомстить при своей жизни, и за позорную смерть его у древлян рано или поздно должна была также последовать суровая месть. С древлянами расправа произошла очень скоро.
В то время как Игорь был бесчеловечно растерзан древлянами, в Киеве оставалась его княгиня Ольга с малолетним сыном Святославом. Княгиню, и город, и всю землю вместо князя оберегал воевода Свеналд, а Святослава хранил кормилец его или дядька Асмолд.
Первое известие о смерти Игоря великая княгиня получила от древлянских же послов. Убив русского князя, древляне задумали совсем упразднить княжий род в Киеве и рассудили так: «Русского князя мы убили; возьмем его княгиню Ольгу в жены нашему князю; а Святослава тоже возьмем и сотворим с ним, как захотим».
И послали древляне в Киев сватов — 20 лучших мужей.
Придя в Киев к Ольге, послы ей сообщили: «Послала нас Древлянская земля и велела тебе сказать: мужа твоего убили зато, что был твой муж аки волк, хищник неправедный и грабитель. А у нас князья добрые, не хищники и не грабители, распасли, обогатили нашу землю, как добрые пастухи. Пойди замуж за нашего князя».
«Приятно мне слушать вашу речь, — сказала Ольга, — уж мне моего Игоря не воскресить. Теперь идите в свои ладьи и отдохните. Завтра я пришлю за вами. Хочу вас почтить великой почестью перед своими людьми. Когда за вами пришлю, вы скажите слугам: не едем на конях, не едем и на возах, не хотим идти и пешком, несите нас в ладьях, и внесут вас в город на ладьях. Такова будет вам почесть. Таково я люблю вашего князя и вас».
Послы обрадовались и пошли к своим ладьям, пьяны-веселы, воздевая руки и восклицая: «Знаешь ли ты, наш князь, как мы здесь тебе всё уладили».
А Ольга тем временем велела выкопать на своем загородном теремном дворе вблизи самого терема великую и глубокую яму, в которую был насыпан горящий дубовый уголь. Наутро она села в терем и послала звать к себе гостей. «Зовет вас Ольга на любовь!» — сказали послам пришедшие киевляне. Послы всё исполнили, как было сказано: уселись в ладьях, развалившись и величаясь, и потребовали от киевлян, чтобы несли их прямо в ладьях. «Мы люди подневольные, — ответили киевляне, — князь наш убит, а княгиня хочет за вашего князя!» Подняли ладьи и торжественно понесли послов-сватов к княгининому терему. Сидя в ладьях, древлянские послы гордились и величались. Их принесли во двор княгини и побросали в горящую яму вместе с ладьями. «Хороша ли вам честь?» — воскликнула Ольга, приникши к яме. «Пуще нам Игоревой смерти», — застонали послы. Ольга велела засыпать их землей живых. Потом она послала к древлянам сказать так: «Если вы вправду просите меня за вашего князя, то присылайте еще послов, самых честнейших, чтобы могла идти отсюда с великой почестью, а без той почести люди киевские не пустят меня». Древляне со своим князем Малом избрали в новое посольство самых набольших мужей и отправили их в Киев.
Как пришли новые послы, Ольга велела их угощать, а затем и истопить баню. Вошли древляне в баню и начали мыться. Двери же за ними затворили и заперли; затем тут же от дверей зажгли баню; так они все и сгорели.
После того Ольга посылает к древлянам с вестью: «Пристроивайте — варите меды! Вот я уже иду к вам! Иду на могилу моего мужа; для людей поплачу над его гробом; для людей сотворю ему тризну, чтобы видел мой сын и киевляне, чтобы не осудили меня!» Древляне стали варить меды, а Ольга поднялась из Киева налегке, с малой дружиной. Придя к гробу мужа, она стала плакать, а поплакав, велела людям сыпать большую могилу. Когда могила была ссыпана в большой курган, княгиня устроила тризну. После того древляне, лучшие люди и вельможи, сели пить. Ольга приказала отрокам угощать и поить их вдоволь. Развеселившись, древляне вспомнили о своих послах. «А где же наша дружина, наши мужи, которых послали за тобою?» — спросили они у Ольги. «Идут за мной с дружиной моего мужа, приставлены беречь скарб», — ответила княгиня. Когда древляне упились как следует, княгиня велела отрокам пить на них, что значило пить чашу пополам за братство и любовь и за здоровье друг друга, от чего отказываться было невозможно; таков был обычай. Это также называлось перепивать друг друга. Когда древляне перепились вконец, то княгиня поспешила уйти с пира, приказав своим перебить всех древлян. Они были посечены, как трава; всего их погибло пять тысяч человек. Ольга же вернулась в Киев и стала готовить войско, чтобы истребить древлянскую силу до остатка.