В 1054 году, чувствуя приближение смерти, Ярослав собрал своих детей и для предупреждения всякой распри между ними держал им следующее слово: «Вот я отхожу из этого света, дети мои! Любите друг друга, потому что вы — братья родные, одного отца и одной матери. Если будете жить в любви между собой, то Бог будет с вами. Он покорит вам всех врагов, и будете жить в мире; если же станете ненавидеть друг друга, ссориться, то и сами погибнете, и погубите землю отцов и дедов, которую они приобрели трудом своим великим. Так живите же мирно, слушаясь друг друга.
Свой стол — Киев поручаю вместо себя старшему сыну моему, Изяславу. Слушайтесь его, как меня слушались; пусть он будет вам вместо отца. Святославу даю Чернигов, Всеволоду — Переяславль, Игорю — Владимир, Вячеславу — Смоленск; каждый да будет доволен своею частью; если же кто захочет обидеть брата своего, то ты, Изяслав, помогай обиженному».
Вскоре после этого великий князь, уже совершенно больной, но не перестававший заниматься государственными делами, поехал по какой-то надобности в Вышгород и там скончался 19 февраля 1054 года на руках своего любимого сына Всеволода; он умер семидесяти шести лет от роду, окруженный всеобщим почетом и любовью и горько оплакиваемый народом.
Тело его было положено в гробницу из светлого мрамора, в которой оно покоится и поныне, в приделе, по правую руку от алтаря, в соборном храме Святой Софии в Киеве.
Благодарный русский народ почтил память своего великого князя, наименовав его Мудрым.
Действительно, немало мудрости и трудов положил Ярослав для создания великой и могучей Руси.
Длинные междоусобные войны с братьями заняли у него многие годы. При этом военное счастье далеко не всегда было на его стороне. Тяжкие поражения пришлось ему испытать и от поляков при борьбе со Святополком, и от брата Мстислава под Лиственом. Наконец, не удался и его греческий поход. Но все эти тяжкие времена мудрый Ярослав преодолел своим твердым нравом и ясным умом, и к концу его жизни все устроилось так, как лучше он и желать не мог.
Кроме войн, веденных для защиты и усиления русской мощи и славы, не меньше трудов положил Ярослав и на устройство внутренних дел и порядков в Русской земле. За свою любовь к сооружению церквей, монастырей, палат и других зданий киевляне признали его «хоромцем», то есть охотником строить.[120]
Еще с большей любовью и усердием относился Ярослав к народному просвещению.
Время его ознаменовалось распространением православной веры почти по всей Русской земле и постройкой множества церквей и монастырей.[121]
Рис. 62. Скульптурный портрет Ярослава, восстановленный по черепу академиком Герасимовым.
Как глубоко верующий христианин, Ярослав смущался, что дяди его Ярополк и Олег умерли некрещеными; поэтому он вырыл их кости и, крестивши их, предал опять погребению.
Детей своих он воспитывал в вере Христовой с самым большим старанием. Особенной ревностью к вере отличались супруга его Индигерда, в крещении Ирина, и старший сын Владимир Ярославич, сидевший в Новгороде, в котором он положил очень много трудов на сооружение собора Святой Софии; почив тридцати трех лет от роду, Владимир был погребен в корсунской паперти собора, рядом с матерью, принявшей перед смертью пострижение с именем Анны. Мощи князя Владимира и княгини Анны прославились своим нетлением и ко дню празднования тысячелетия России, в 1862 году, были положены и серебряных раках в самом соборе.
Ярослав в Новгороде собрал 300 детей у старост и попов и отдал учиться книжному и церковному просвещению».
Прочтя официальную версию, попробуем разобраться во всем этом на основе дошедших до нас документов.
Великий цесарь Георгий Васильевич Святой, более известный как Ярослав Владимирович Мудрый, с детства был физически слаб, хром и до восьми лет не становился на ноги, но зато был весьма умен и рассудителен. («Эймундова сага» сообщает, что хромым он стал лишь в 1017 году после ранения.)
Ярослав, сын Владимира Святославича и Рогнеды Рогволодовны, родился в 977 году. Умер в 1054 году.
У Владимира Святославича было несколько сыновей. Старшие (Вышеслав и Изяслав) умерли еще при жизни отца (Изяслав в 1001-м, Вышеслав в 1010 году).
На престол отца претендовал старший из оставшихся в живых сыновей — законный наследник Святополк, родившийся в 975 году. Именно потому, что Святополк был законным наследником престола, за него и выдал свою дочь польский король Болеслав, чтобы иметь сильного союзника на востоке. Святополк же женится на его дочери для того, чтобы иметь поддержку в своем стремлении стать великим князем. Из-за этого желания в 1013 году Святополк с женой и ее духовником Рейнберном были подвергнуты аресту. Государство делится на три части. Великим князем киевским еще при жизни Владимира становится отцов любимчик — Борис (Борислав). Ярославу отдан Новгород. Полоцком владеет племянник Владимира Брячеслав. Мстиславу завещано княжество Тмутараканское, которое еще надо завоевать, ибо это земля адыгов.
Рис. 63. Печать Ярослава-Георгия. Рисунок из книги В. Л. Янина «Актовые печати Древней Руси» (М., 1970).
Святополк, оставив в руках своего отца Владимира жену и духовника, бежит в Польшу, к тестю, в надежде получить помощь. Но в это время (в 1015 году) Владимир умирает. И начинается война за престол между сыновьями Владимира. Борис, получив наибольшую часть, решил объединить все государство и начал подготовку к войне. Его поддержал Святополк. Ярослав же и Глеб, вставший на сторону Ярослава, решили оказать сопротивление. Но положение у Ярослава было плохое. Незадолго до этого в Новгороде произошли неприятные вещи. Варяги из дружины Ярослава творили насилия над новгородцами, и, когда терпение у тех иссякло, горожане возмутились и перебили часть варягов. В отместку Ярослав уничтожил зачинщиков и активных сторонников бунта. И вот теперь надо было иметь опору у населения, доверять которому нельзя. Поэтому он едет в Швецию за военной помощью. Нужно набрать воинов. В Швеции Ярослав женится, беря в жены Ингигерд, дочь шведского короля Олава.
В ряде саг, в том числе в «Саге о Магнусе Добром и Харальде Суровом Правителе», в «Гнилой коже», в «Пряди об Эймунде» и некоторых других, развивается тема брака Ярослава и Ингигерд: кроме сюжета о браке вводится второй сюжет — их супружеская жизнь. Этот сюжет представлен в сагах в виде упоминаний образующих его важнейших мотивов и в виде самостоятельных эпизодов. Один из них, содержащий практически все составляющие сюжет мотивы, открывает сборник саг «Гнилая кожа»: «Мы начнем повесть с того, что Ярицлейв-конунг и Ингигерд-княгиня, дочь Олава, конунга Шведского, правили в Гардарики. Она была мудрее всех женщин и хороша собой. Говорится о том, что конунг тот, Ярицлейв, велел построить себе прекрасную палату с великой красотой, украсить золотом и драгоценными камнями и поместил в ней добрых молодцов, испытанных в славных делах, утварь и боевую одежду выбрал для них такую, какой они уже раньше оказались достойными, и все находили, что и убранство палаты, и те, кто были в ней, подходят к тому, как она устроена. Палата была обтянута парчой и ценными тканями. Сам конунг был там в княжеской одежде и сидел на своем высоком месте. Он пригласил к себе многих почетных друзей своих и устроил пышный пир. И вошла в палату княгиня в сопровождении прекрасных женщин, и встал конунг ей навстречу, и хорошо приветствовал ее, и сказал: «Видала ли ты где-нибудь такую прекрасную палату и так хорошо убранную, где, во-первых, собралась бы такая дружина, а во-вторых, чтобы было в палате той такое богатое убранство?» Княгиня отвечала: «Господин, — говорит она, — в этой палате хорошо, и редко где найдется такая же или большая красота, и столько богатства в одном доме, и столько хороших вождей и храбрых мужей, но все-таки лучше та палата, где сидит Олав-конунг, сын Харальда, хотя она стоит на одних столбах». Конунг рассердился на нее и сказал: «Обидны такие слова, — сказал он, — и ты показываешь опять любовь свою к Олаву-конунгу», — и ударил ее по щеке. Она сказала: «И все-таки между вами больше разница, — говорит она, — чем я могу, как подобает, сказать словами». Ушла она разгневанная и говорит друзьям своим, что хочет уехать из его земли и больше не принимать от него такого позора. Друзья ее вступаются в это дело и просят ее успокоиться и смягчиться к конунгу. Она отвечала и сказала, что сначала конунг тот должен исправить это перед ней. Тогда сказали конунгу, что она хочет уехать, и просят друзья его, чтобы он уступил, и он так и делает, предлагает ей помириться и говорит, что сделает для нее то, чего она попросит. А она отвечала и говорит, что согласна на это, и сразу же сказала: «Ты теперь должен, — говорит она, — послать корабль в Норвегию к Олаву-конунгу. Я слышала, что у него есть молодой сын, незаконный, пригласи его сюда и воспитывай его как отец, потому что правду говорят у вас, что тот ниже, кто воспитывает дитя другого». Конунг говорит: «Тебе будет то, чего ты просишь, — говорит он, — и мы можем быть этим довольны, хотя Олав-конунг больше нас, и не считаю я за унижение, если мы воспитаем его дитя». И посылает конунг корабль в Норвегию».
121
Насчет «всей Русской земли» не знаю, но Ярослав действительно был первым князем, ориентирующимся на Римскую церковь и старавшимся распространить христианство среди своих подданных.