Святослава не любила разговоров девичьих и смысла в них не понимала, вот и запела песню свою мелодичную. Да так запела, что птицы умолкли, заслушавшись. Голосок-то у нее словно родниковая вода, журчащий да мягкий, сердце всем завораживал, кому посчастливилось хоть раз услышать.
Вот и Ярослав, услышав пение столь чудесное, поспешил на него с другами. Всем было интересно, кто же так славно поет, аж душа навстречу вырывается. Вышли на поляну лесную, где девицы грибы искали.
– Ой, это же наши молодцы! А какими судьбами вы тут? – воскликнула Мила, подмигнув дружинникам.
Святослава, поняв, что кроме них еще кто-то на полянке, тут же умолкла и обернулась. Сразу глаза серые да холодные увидела. Обомлела от неожиданности. Уж кого-кого, а его здесь не чаяла встретить.
Ярослав же быстро знак другам подал, и те сразу бросились к девкам своим да на руки похватали. Те отбрыкивались, верезжали, да молодцы своего не упустят. Крепко держали девок да в лес кто куда побежали в стороны разные. Лишь Аленка да Святослава вдвоем из девиц остались посреди поляны. Аленка раскраснелась, новгородцу улыбаясь, кой тоже остался. Вот сейчас схватит ее да в лес уволочет и будет любить до самой зорьки. Да Ярослав на Аленку и не глядел, в сторону Святославы повернулся.
Святослава на месте застыла. Думала, что по Аленкину душу пришел. Ан нет. Затрепетало сердце девичье от страха. Посмотрела она в очи молодцу да приговор там свой прочитала. Вон как на нее глядит, словно хищный зверь, прищурился, мышцы все напряжены, будто застыл перед прыжком. И как только дружинник шаг в ее направлении сделал, Святослава вскрикнула, корзину с грибами бросила да побежала что есть мочи в лес. А Ярослав мигом за ней кинулся. Не упустит своего, не в этот раз.
Аленка так и осталась одиноко стоять посреди поляны. Расплакалась. Поняла, что новгородец лишь нужду молодецкую с ней справлял и не люба она ему более.
Святослава же что есть мочи бежала по лесу, не оглядываясь. Ноги быстрые да стройные не подводили. Она ловко перепрыгивала канавки да деревья поваленные. Но сердце чуяло беду. Не убежать ей далеко от молодца сильного. Быстрее он ее. Затылком дыхание его чувствовала. Не спастись от зверя этого. Будто волк, гнал он ее в чащу темную, лесную. И догнал Ярослав девицу посреди темного леса, схватил рукой своею сильною, да так, чтобы не упала и не ударилась, тут же ловко, как охотник, на землю повалил да сверху на нее влез стремительно.
Закричала Святослава что есть мочи. Да никто не услышит крика девичьего в такой-то чаще, где кроме них двоих никого и не было. А Ярослав ее еще сильнее к земле прижал да целовать начал, то в губы красные, то в шею лебединую с кожей персиковой.
Святослава стала, словно зверек дикий, отбрыкиваться, но силушка ее подводила. Насильник-то раза в три сильнее был девки слабой. И зачем она Степана из лесу отослала? Защитил бы ее сейчас от поругательства бесчестного. Не по своей воле батюшку посрамит и весь род свой. А насильник все кожей ее упивается, целует, то аромат вдыхает, вовсе не замечая, как девка под ним вырывается. Сдалась Святослава, поняв, что беды не миновать, и сердце девичье не выдержало, расплакалась.
Ярослав сразу понял, что случилось неладное. Девица под ним обмякла да замерла, и тихий плач раздался. Поднял он свои очи хищные на нее и увидел, что лежит она бледная как полотно да плачет тихонько. Разозлился Ярослав. Не так он все себе представлял. Думал, что посопротивляется дочь купеческая для приличия, да и поднимет подол сарафана своего, а она и не думала с ним любиться, видать, так противен ей был молодец.
Привстал Ярослав с нее да нахмурился, разозлился на змею подколодную, что душу его смутила.
– Да ревешь ты что, али не по нраву я тебе? Чем я хуже твоего полюбовничка? Ему подол поднимаешь по ночам, а мне не даешься?!
Смекнула Святослава сквозь слезы, что упрекал он ее в пороке несодеянном.
– Да нет у меня никакого полюбовничка! – крикнула она ему. – Девка я! Ею и была по сей день!
Как громом поразила она Ярослава. Но не сильно он ей поверил. Видать, спастись от него хочет, вот и прикидывается непорочной.
– Так я же тебя на ранней зорьке видел. Ты от него бежала в дом свой. И платочек весь такой надушенный был, цветами пах ароматными. Будешь это отрицать?
Святослава посмотрела на него удивленно да заметила, что насильник ее хватку поубавил, видимо, в чем-то засомневался.
– Да к отцу я на пристань бежала, проводить корабли его! Не попрощалась по глупости с ним на вечерке, вот и помчалась поутру. Все о том в городе знают, что батюшка отбыл тогда в Корсунь. И ремесленники меня видели, как махала ему рукой да имя выкрикивала. Кого хочешь спроси, коли мне не веришь!