– Раз так любила, могла и пойти, я бы понял и простил, – ответил Никита Кузьмин. Да лучше бы не отвечал вовсе, еще больше масла в огонь подлил!
Еще пуще зарыдала Святослава, чай, поняла, что непоправимую ошибку совершила. Батюшка, перепугавшись, что обидел зазря, прижал ее к себе и молвил ласково:
– Ну ладно тебе, девица, встретишь еще другого молодца, получше этого, вот увидишь!
Но предсказание батюшки не сбывалось. Не встретила она молодца еще лучше ни через месяц, ни через полгода, ни через год. Молодцы-то хаживали, девка ведь красивая была да с приданым знатным, но она на всех только смотрела равнодушно да улыбалась холодно. Никто не мог зажечь ее сердце девичье. А по ночам все глаза серые являлись.
Затем, полгода назад, пришла новость в Киев о победах славных князя да о подвигах его нового сотника Ярослава, коего теперь Волком стали величать за его свирепость и лютость к врагу. Весь люд ходил по улицам и сказывал, что Волк тот и дальше хазар гнать будет, да воеводой в тех землях и останется. Вот тогда Святослава и отчаялась увидеться с ним вновь да объясниться. Образ любимого стал уходить потихоньку из ее ночек. Но сердце все равно свое девичье никому не открыла, не смогла. Хоть и хотела любовью новой зажечься, да что-то никак не получалось. Как будто серые глаза, ее сны покидая, и душу с собой девичью забрали. Так и стала жить Святослава, ни жива ни мертва. Молодцам улыбалась, с разночинными купцами, друзьями отца, шутила, боярских сынов с честью привечала, когда наведывались, да никому согласия не сватовство не давала.
Не выдержал того батюшка ее, Никита Емельянович, позвал дочку к себе да наказал грозно:
– Если жениха не выберешь до восемнадцати лет, сам замуж отдам, за того, кого достойнее посчитаю. И не посмотрю, будет ли тебе мил жених, силою отдам!
Святослава лишь сказала в ответ равнодушно:
– На то твое право, батюшка. Раз не мил мне никто, вот и выбирай, кого хочешь. Пойду под венец радостно, тебе на славу и почет.
Купец был доволен ответом дочери да стал женихов присматривать. Хотел он дочку свою красавицу так замуж выдать, чтобы век в золоте да почете купаться. К каждому приглядывался тщательно. Да так никого и не выбрал. Или богат, но из семьи незнатной. Или беден, но из бояр. Или богат и знатен, да пьет много и по девкам гуляет.
***
Уже было отчаялся купец достойного жениха найти, да приехал на днях в Киев посадник Смоленский. Мужичок лет тридцати и холостой, что было редкостью. Жена пять лет назад в родах померла вместе с ребенком неродившимся. С тех пор посадник и не женился ни разу. Присмотрелся Никита Емельянович к нему: хорош тот собой был! Высокий, сильный, глаза голубые умом наполнены, волосы чернявые да кудрявые. Весь из себя статный. И с мечом ловко обращается, и с луком. Ранее воем был княжеским, да посадником сел в Смоленске по приказу Великого князя Киевского. Посмотрел также купец, как с людьми себя держит посадник приезжий. Не зазнается, на равных со всеми разговаривает. И с боярами толк ведет, и с купцами да с людьми ремесленными. Со всеми язык общий находит. В Смоленске его уважают да побаиваются. Справедлив и милостив к люду своему был, но суров с виновными. Понравился посадник Смоленский купцу, ох как понравился! Вот и решил дочь свою за него засватать.
Пригласил он на пироги посадника к себе в терем, о делах торговых между Киевом и Смоленском толк вести. Да попросил дочь прислуживать за столом, не сказав ей, кто в гостях будет. А Святослава и не спрашивала, уже привыкла, что всегда кто-то в тереме гостем сидит. Чай, батюшка после возвращения из Херсонеса высоко среди купцов поднялся, вот и наведываются к нему все кому не лень.
Сели купец да посадник за стол обеденный, а Святослава пироги внесла с пылу с жару. Но не на пироги смотрел посадник, а на девицу красную, на волосы ее златые да глаза большие изумрудные. А когда наклонилась она, чтобы пироги поставить на стол перед гостем, рассмотрел посадник талию узкую с бедрами точеными да грудь высокую девичью.