— Мама? — Кики, нахмурив брови, посмотрела на Дзидзи. — Никакая я ему не мама. Мы друзья, правда ведь, Дзидзи?
Кэкэ то ли выдохнула, то ли фыркнула — и отвернулась.
— Ой, Мими, ты такая красивая! Так по-летнему смотрится! — Похоже, Кэкэ и Мими уже стали закадычными подружками.
— Спасибо, Кэкэ, ты всегда меня так нахваливаешь… — Мими посмотрела на Кэкэ, потом перевела взгляд на Кики и рассмеялась.
Кэкэ тем временем повернулась к Томбо и мальчикам и триумфально объявила:
— А вы знаете, я кое-что поняла! Я же в библиотеку ходила! И многому научилась! В общем, вся загвоздка в том, чтобы у бамбука, из которого сделаны крылья, было хорошее настроение. А уж развеселить я его смогу — это запросто! Положитесь на меня, я все устрою!
— Настроение?.. Хм, то есть он что, должен радоваться? — удивленно уточнил Томбо.
— Как-то это странно звучит: «У бамбука должно быть хорошее настроение»… — проговорила Мими.
— Но ведь даже бамбуковая стрекозка хочет летать не просто так, а с удовольствием! — Кэкэ закивала со знающим видом.
— Надо же, как интересно! — сказали два мальчика, переглянувшись между собой.
— Да, дух захватывает! — от души рассмеялась Кэкэ.
— Ну, мастер, тогда пошли скорее мастерить! — предложил один из мальчиков.
«Что-о-о?! Так «мастер» — это не я, а Кэкэ?» — подумала Кики.
Мими обратилась к ней:
— Кики, а ты не пойдешь? А, ну да, тебе же летать — все равно что ходить, ничего особенного. Но когда мы будем запускать вертушку, непременно приходи посмотреть!
Томбо шагнул к Кики:
— Кики, ты только дождись! Теперь все взаправду, у нас непременно получится! И я очень хочу, чтобы в этот раз ты все увидела!
— Ну, пока! — Ребята помахали ведьмочке и, оживленно переговариваясь, пошли прочь.
— А ведь на самом деле я хотела с ними пойти… — мрачно пробормотала Кики себе под нос. — Надо было не стесняться, а прямо так и сказать: мол, я с вами… — Кики захотелось выбранить себя за неуместную робость.
Когда ребята скрылись из виду, ведьмочку охватило непонятное чувство.
«Летать с удовольствием»… Она говорит совсем как Томбо».
Потом Кики вспомнила слова Кэкэ: «Положитесь на меня, я все устрою!»
«Знать бы, она на самом деле ничего не умеет и только обещает, что все устроит?.. Или она в самом деле на что-то способна?..»
Прошло совсем немного времени с тех пор, как Кики успокоилась после возвращения Дзидзи, но теперь ее сердце снова колотилось в тревоге.
Кики вошла в дом и, вздрогнув, повернулась: ей показалось, будто ее кто-то окликнул. И тут в глаза ей бросилась книга «Последняя дверь», которая так и лежала на столике. Кики подошла к ней и провела рукой по обложке.
«Сколько же еще она у меня пробудет?.. — пробормотала Кики, и тут ей пришло на ум, что этот вопрос относится не только к книге, но и к человеку… Кики взяла книгу в руки, со скрипом провела по ней пальцем. — А сегодня не открывается… Словно недолюбливает меня. Вот ведь своенравная какая книга!»
Кики вдруг рассердилась, с силой протиснула пальцы между страниц и с треском открыла книгу. На этом развороте было еще больше дырок и пятен, чем на прошлом. Кики впилась взглядом в страницы, выискивая за дырами и между пятнами разрозненные слова.
«Тысяча ног… движется вперед».
«Крадучись».
«На цыпочках…»
«Тишком… Тайком… Прямо сюда».
«Как спрут».
«Это еще что?» — Кики нагнулась к страницам и внимательно, по буквам, перечитала все еще раз. От книги облаком поднимался запах затхлости, и перед глазами ведьмочки вдруг возникло видение: множество шаркающих ног крадучись приближается к ней. Кики внезапно охватил страх, она захлопнула книгу и уселась на кровати, обняв подушку.
— Ну что ж, похоже, слезы воссоединения уже высохли… — донеслись до нее тихие слова Дзидзи.
Кики широко шагала, подбрасывая ногами подол юбки. Она злилась на себя из-за своего всегдашнего малодушия и ничего не могла с этим поделать. Ей просто хотелось уйти куда-нибудь далеко-далеко. Дзидзи едва поспевал за ней, и топоток его лапок тронул сердце Кики. Она обернулась, взяла Дзидзи на руки и посадила себе на плечо, а потом отправилась на самую оживленную улицу Корико, туда, где выстроились большие магазины. Вокруг сновали, чуть не сталкиваясь с ней, люди, занятые своими вечерними покупками; со всех сторон волнами накатывали голоса и смех. И тут, прорываясь сквозь гвалт толпы, до слуха Кики донеслись знакомые звуки: «Пуу-пу-ку, пуу-пуку, пуу…»
«А, это тот человек с губной гармошкой», — подумала Кики. Она вдруг, неожиданно для себя, рассмеялась. Перед магазином всякой всячины, там, где людской потом был особенно плотным, сидел высокий мужчина и играл на губной гармошке. Он был таким крупным, что казалось, он мог бы легко заглотить гармонику целиком. Но все, то он мог извлечь из гармоники, это «пуу-пу-ку, пуу-пу-ку, пуу».