Кики раздосадованно нахмурилась.
Тем вечером Кики тихонечко растолкала спящего Дзидзи:
— Дзидзи, проснись, ты не хочешь попить со мной чаю?
— Мне не нужно, — сквозь зевоту выговорил Дзидзи, а потом перекатился на другой бок и свернулся калачиком.
Кики обратилась к спине Дзидзи:
— Дзидзи, а ты знаешь что-нибудь о Стране Странностей, в которую играет Яа?
— Знаю, — не оборачиваясь, ответил Дзидзи.
— Как? Дзидзи, когда ты только успел сдружиться с Яа? А я-то сама ни сном ни духом… И что, Дзидзи, ты тоже был в этой Стране?
— Пока нет. В следующий раз отправимся. Все вместе пойдем, он мне пообещал.
— Пообещал? Вы с Яа можете разговаривать друг с другом?
— Да, как-то само собой получилось, начали друг друга понимать.
— Вот как… Но все-таки, если ты отправишься с ним, расскажешь мне потом, каково это? Пообещай!
— Да я сам толком ничего не знаю… Не могу я такое пообещать!
Кики недовольно уставилась на Дзидзи, который явно не желал поддерживать разговор.
— Вместе, все у вас вместе… Хорошо вам. А я, может, тоже хочу в Страну Странностей! — пробормотала она.
Кики слегка приоткрыла дверь в комнату Яа и посмотрела на его сонное, наполовину утопающее в подушке спального мешка личико. Она слышала, как он тихонечко посапывает во сне. Сейчас Яа был точь-в-точь тот маленький мальчик, каким Кики его когда-то знала.
«Луна все ближе, луна все ближе!» — вот что выпевал Яа, карабкаясь на вершину дерева во время их первой с Кики встречи.
«Должно быть, с тех пор он так и повадился лазать все выше и выше, и однажды увидел Страну Странностей, и с тех пор так и наведывается туда, влет и вскачь…» — подумала Кики.
Глава 2
Письмо от Томбо
От Томбо пришло письмо.
Кики, как ты, в порядке? Я по тебе скучаю.
Я сейчас на середине подъема на гору Амагаса. Несколько дней назад я вышел из школы в шесть утра и направился прямиком к горе. Покинув город Наруна, я прошел через рисовые поля, расстилавшиеся вокруг города, и наткнулся на тропинку, поворачивающую к подножию горы. По всему казалось, что это и должна быть тропинка на гору. Рядом росло старое, немного корявое дерево с большим дуплом, его ветки клонились к самой земле. Когда дул ветер, ветви качались, будто подзывая: «Сюда! Сюда!» Я подошел к дереву, продираясь сквозь густую траву, и осторожно, выверяя каждый шаг, начал свое восхождение. Я ведь не знал, что может скрываться там, в траве. Было немного страшновато. Хотя, если вдуматься, странно все это было. Да, я не знал, что меня ожидает. Но ведь я именно это и предвкушал, когда собирался сюда, за этим и пришел. Сердце в груди стучало, как барабан. К стыду своему, должен признаться, что я до сих пор еще ни разу в жизни не оставался наедине с самим собой, вот так. Когда я прошел еще немного дальше, то нашел место, где деревья и травы слегка раздавались в стороны, образуя что-то вроде тропки, по ней-то я и направился вперед. И вот что я сделал первым делом: срезал ножом ветку высотой где-то мне по плечо и взял ее с собой. Я подумал, что в этой глуши подобная палка наверняка станет надежным подспорьем. Простая палка может сослужить хорошую службу. На подъеме она работает посохом, палкой можно раздвинуть траву, а при необходимости ею и измерить что-нибудь можно. Простая палка — а сколько силы в ней заключено!
— Всего лишь палка… Всего лишь простая палка…
Кики обернулась и посмотрела на Яа, тот сидел у входа в дом, отложив свой посох в сторонку. Он тут же широко улыбнулся ей, словно спрашивая: «Что такое?» Кики только кивнула в ответ и вернулась к письму.
По небу плыло солнце, похожее на сияющее колесо.
Когда я поднялся выше, мне открылся великолепный вид. Город Наруна, школа, железнодорожная станция и рельсы, скрывающиеся в тоннеле. Я видел все так, словно оно было нарисовано на красочной карте, и мне это очень понравилось. Я задумался: ведь ты, наверно, всегда именно таким все и видишь во время своих полетов… Я принялся бродить вокруг: я собирался немного задержаться на горе, и теперь мне было необходимо найти подходящее место для лагеря, до того как опустятся сумерки. Это должен был быть относительно ровный клочок земли, достаточный для того, чтобы на нем переночевать, желательно под деревом. Раздвигая траву только что смастеренным посохом, я отправился на поиски. В конце концов я отыскал вполне подходящее местечко, пусть и довольно далеко от вершины. Толстые корни, тянущиеся от высоких деревьев, словно бы взрывали землю, и между ними нашлась довольно ровная площадка, чем-то напоминающая по форме лодку. Над площадкой низко нависали ветви деревьев, в самый раз, чтобы что-нибудь на них подвесить. Я вздохнул с облегчением. Живо скосил лишнюю траву, поставил палатку, развернул спальный мешок, выложил все нужное из рюкзака и подвесил мешок со сменной одеждой на ветку. По соседству была еще одна подобная площадка-лодка, чуть поменьше, там я обустроил место, чтобы приготовить себе еду. Потом спустился чуть ниже и нашел между камнями крохотный ручеек, к счастью, мне его оказалось вполне достаточно. Казалось, сама гора была приветлива ко мне, новичку в походной жизни. На бумаге мое путешествие может показаться гладким, но на самом деле мне в моих поисках пришлось нелегко. Только покажется, что вот-вот найдешь хорошее местечко, — ан нет, не то. Только отчаешься и опустишь руки — и тут все и находится, как раз там, где не ждал… И так раз за разом. Мне порой начинало казаться, что я в прятки играю. Все-таки горы поразительны.