— А… Ну… Ну да, наверняка так и было. А я так перепугалась из-за сущего пустяка… И как я только могла его проглядеть?? Что-то на меня нашло. Простите, что подняла весь этот шум. — Кики покаянно втянула голову в плечи.
— Ой, кстати! Кики, ты же должна была непременно что-то успеть сегодня вечером? — обеспокоенно спросила Дзадза.
— Да. Я думала, что непременно должна улететь… А потом поняла, что не могу разыскать помело, и от растерянности вконец голову потеряла, заметалась будто одержимая. Совершенно перестала понимать, что происходит. И что это такое со мной случилось?..
— Бывает. Ничего удивительного, ты же не куда-то попала, а в горы, в самую глушь, — уверенно кивнула Дзадза.
— Я обещала прийти на вечеринку, куда меня ребята пригласили. Нужно будет отправить им письмо, извиниться, — проговорила Кики.
— Но сначала ты сходишь в лес и отыщешь там свою туфельку, — с легкой насмешкой произнесла Дзадза.
Глава 6
Кики на горе Амагаса
От Томбо пришло письмо.
Кики, как у тебя дела?
Я все думаю, как же правильно я поступил, решив отправиться на гору Амагаса. На днях я спустился к магазину у подножия горы, чтобы отправить тебе письмо, и тамошняя хозяйка спросила меня: «И как ты справляешься там, на горе, совсем один? Неужели по ночам не страшно?»
Вообще-то, по ночам мне очень даже страшно. Немного стыдно в этом признаваться, но мне не просто страшно, меня так трясет, что зуб на зуб не попадает. А все потому, то я, прожив столько лет, до сих пор никогда не оставался один. Сравниваю себя с тобой и всякий раз думаю — какая же ты умница! Прилетела в Корико, когда тебе было тринадцать, всего в одиночку добилась. А я, слабак, как день начинал к закату клониться, так потихоньку забивался к себе в палатку, зарывался лицом в спальный мешок, да так и засыпал. Еще и отговорку себе придумал, мол, стрекозы ночью не летают, а я — как они. Ты, наверное, думаешь, что в горах стоит тишина, но на самом деле днем тут очень оживленно. Чего только не услышишь! Звук, с которым ветер пролетает в небесной вышине и с которым он проскальзывает между листьями. Звонко ломаются древесные ветки, и с шорохом опадает листва. В тихие дни можно расслышать даже, как распускаются цветы. И всяческие животные тоже, разумеется, издают всевозможные звуки. Они шумно едят и очень мило зевают. Но звуки этим не исчерпываются. Ведь все, что есть на горе, — оно дышит. Вдыхает и выдыхает. Даже неподвижные камни, даже сама земля… Тут можно услышать беззвучный звук. Когда ты один, то прямо чувствуешь всем телом, как он волнами накатывает на тебя. Я как подумаю, что я тоже дышу вместе с ними со всеми, — сердцу в груди тесно становится!
И все же я понимал, что так вижу лишь половину жизни горы. Со своим страхом ночью я был словно человек без тени, понимаешь меня? В общем, я принял важное решение. В тот день, когда я поговорил с хозяйкой магазина, я решил не спать всю ночь.
Кики отвела взгляд от письма и пробормотала:
— Так с Томбо то же самое вышло… — а потом продолжила читать.
Понемногу смеркалось. И тут — что же это такое? Весь день после полудня было ясно, а вечером облака так и вздулись, тяжелые, пышные, нависли над самой горой. Луны видно не стало, я уж молчу о звездах, тьма полная. Я-то собирался набраться храбрости и прогуляться по горе, но только стоило чуть отдалиться от палатки, и я ее потерял. Даже огни города Наруна, которые всегда были отчетливо видны, нигде не мерцали: даже направление не определишь. Я так и сел на месте. От страха я только и мог, что головой вертеть туда-сюда. В жизни так не боялся! И тут темнота начала подползать все ближе, будто хотела забрать меня к себе. От страха я спрятал лицо и съежился так сильно, как только мог, чтобы страшилища, которые прятались в темноте, меня не заметили. И тогда… И вот тогда!.. Гора вдруг зашумела, и вокруг стало еще оживленнее, чем днем! Я отчетливее и яснее услышал дыхание всего вокруг. Оно отдавалось в моем теле. «Да что же это такое?» — подумал я. Ты же знаешь, я всегда и всему хочу найти объяснение, вечно обо всем расспрашиваю, отчего да почему. Именно поэтому я и доискивался на твой счет, как же ты умудряешься летать, хотел знать, как это у тебя выходит. Для меня просто взять и признать, что ты берешь и летаешь, было все равно что признать себя глупцом, этого я никак не мог. В то лето, когда ты прилетела в Корико, я украл твое помело и сломал его, помнишь? В тот день ты мне сказала:
«Это не помело летает, это летает ведьминская кровь».