— Прошу тебя, не подведи. Слушайся до конца, — снова обратилась она к помелу, а потом зажгла фонарик, свисающий с конца метловища. И тут же внизу, в центре «суповой тарелки» зажегся крохотный красный огонек. Это был знак от Саяо.
Ух-х!
Кики шумно вдохнула, чтобы успокоиться и взять себя в руки. И все же ее потряхивало от волнения.
«Спустись так, чтобы все поняли: вот оно, чудо!» — просил ее Саяо, прощаясь.
Спускаться и быть чудом при этом… Задачка не из простых.
— Прошу тебя! — Кики снова тихонько хлопнула по ручке помела.
Ведьмочка набрала скорость и стремглав ринулась вниз. Чуть погодя она резко изменила угол полета и теперь скользила по диагонали, словно спускаясь с горки. Сзади послышалось отчаянное захлебывающееся мяуканье на два голоса. Ветер пронзительно свистел в складках накидки, пронизывая ее насквозь, плащ сверкал и переливался светящейся пылью. Кики расчерчивала небо ломаным полетом, словно молния, кидаясь то влево, то вправо. Красный огонек внизу выписывал круги, качая фонариком. Накидка только-только успела красиво расправиться на ветру — а теперь ее начало метать из стороны в сторону.
— Не обращай ты внимания на огонь! Когда мы подлетим к месту, нужно будет широко и плавно покачаться туда-сюда, как на цирковых качелях, а потом мягко опуститься. Красиво и впечатляюще. Прошу тебя! — проговорила Кики, поглаживая помело ладонью. Но помело не перестало крутиться.
— Ну нельзя же так! Окажи любезность, слушайся, когда с тобой говорят!
Тут подал голос и Дзидзи.
— Кики, разве помело управляет полетом? Пилот — это ведь ты сама!
— Да, но… Оно не слушается! — вскричала Кики, сражаясь с бьющим в лицо ветром.
А между тем помело не прекращало кружиться. Оно вертелось, словно вне себя от восторга. Накидка, подхваченная этим вращением, начала обматываться вокруг Кики. И вот уже и Кики, и Дзидзи, и Нуну, и даже само помело плотно спеленуты тканью в кокон. И полет превратился в вертикальное падение, отвесно вниз.
— А-а-а! — вскричала Кики. Кажется, ее крик приняли за сигнал. Внизу вспыхнули огни, заиграла музыка — а Кики все падала и падала, прямо на звук. И тут ведьмочка заметила зрителей, их было столько, что дух перехватило. Какое там в три раза больше, чем в Корико! Нет, ничего подобного! Их было в десять раз больше, если не в сто!..
Кики камнем рухнула на землю рядом с протянувшим к ней руки Саяо, покатилась по полу кувырком, еле-еле, сумела затормозить. Ведьмочка распустила завязки накидки, удерживавшие ее на шее, и неуклюже выползла на свет, как гусеница из кокона.
— Мя-а-ау! Мяу! — Из недр накидки раздавались отчаянные полузадушенные вопли.
Кики поспешила взяться за край полотнища, рывком расправила его — и накидка, сверкая и переливаясь, распростерлась на залитой огнями сцене. Из складок ткани тут же молниями метнулись оба кота, взлетели прыжком на плечи Кики.
Грянула овация. Зрители свистели и топали от восторга.
— Кики, нужно поклониться! — громко мяукнул Дзидзи Кики в ухо. Кики вспыхнула от смущения, быстро наклонила голову.
«Я все испортила, я все испортила!» — эта мысль так и билась в голове.
Саяо подошел к ведьмочке и открыл коробку с подарками. Платья, которые до сих пор прижимала плотно подогнанная крышка, расправились и затрепетали. Саяо бросился на сцену, прижимая коробку к груди. И скоро ему на смену на сцену начали выходить модели, одетые в платья.
Платья цвета пылающей зари. От ярких и броских цветов до нежных, пастельных. От бледно-голубого цвета неба, только что покинутого солнцем, до глубокой и пронзительной темной синевы. Первая вечерняя звезда сверкала на платье, рассыпая свои лучи. Мрачная, почти пугающая чернота ночного моря. И наконец, платье, усыпанное звездами, словно осколками драгоценных камней. А меж тем над головами людей, любующихся этим зрелищем, зажглось такое же звездное небо. И вот все огни потухли — и на сцену вышли девушки в платьях, словно из лунного света, они прошли по краю сцены, взявшись за руки. Из-под ног моделей вдруг пробился неярки свет. И по этому знаку над сценой зажглась яркая полная луна, словно сошедшая с неба, осветила Кики, которая так и стояла посреди сцены, удрученно понурив голову и не поднимая глаз.
Музыка вдруг умолкла.
Звенящая тишина.
Это было словно тот самый волшебный миг, крохотный зазор между сумерками и ночью.
Несколько мгновений — и вновь раздался гром аплодисментов. Кики испуганно вздернула голову вверх, прижала Дзидзи и Нуну к груди, отвесила публике глубокий поклон и унеслась за сцену, словно пытаясь спастись бегством. В центре сцены осталось одиноко валяться позабытое в суматохе помело. А зрители все продолжали бить в ладоши.