— Ой, слышите, как верещит! За пять верст слышно! — обрадовались в болоте кикиморы. — Эта точно наша будет! Мы из нее настоящую кикимору сделаем! — юбки мокрые подобрали и поскакали в гору.
Мама и так и сяк — и уговаривать, и плакать, и пугать: «Сейчас уйду! Оставайся здесь одна и реви сколько хочешь!» А Вика знай вопит и катается по траве.
Соседка из-за забора выглянула:
— Аня, да что же ты себя изводишь, пойдем-ка ко мне. Покричит, покатается да и успокоится. Как затихнет, мы и услышим, — и увела плачущую маму Аню к себе.
В это время и подскакали кикиморы. Бесшумно одна за одной перепрыгнули через забор. Вика только вытаращить глаза успела: у девчонок-то зеленые ноги мелькнули!
Они скрутили Вику, схватили ее за руки, за ноги, сунули в рот горсть кислой клюквы — и махнули через забор, нигде не зацепились.
— Смотри-ка, замолчала! Вот как надо воспитывать детей! — сказала соседка. — Переждем минутку, а потом и явимся. Не переживай, скоро она у тебя шелковой станет!
Соседка не ошиблась. Вика сразу шелковой сделалась!
Кикиморы тащили капризную девчонку под гору, перебрасывали через заборы: раскачают за руки, за ноги — вжик! А сами прыгают следом, чтобы приземлиться первыми и успеть ее поймать, прежде чем она шмякнется оземь. Девчонка со страха и не пикнула.
Тащили все огородами да задворками, со страшной быстротой: ведь по улице люди ходят — отнимут. А спуск и вовсе головоломным был. Не по лестнице, а по крутой горе между тонкими деревьями.
На самом откосе они кинули малышку на спину Ненасте, хмурой, крупной кикиморе, та крикнула:
— Садись на закукорки, донесу! Да держись крепче! — и поскакали. Ветер засвистел, так они разогнались под гору. Вика крепко вцепилась кикиморе в волосы, обхватила ее спину ногами. Ее кудряшки цеплялись за ветки, за колючки. Она чувствовала, что почти летит, и тихонько повизгивала, когда они на ходу уворачивались от встречных стволов.
На середине горы кикиморы выкрикнули что-то резкими голосами — и на них хлынул дождь. Они плюхнулись на юбки и в потоках воды вкатились в пруд. И тут по-лягушачьи поскакали по кочкам. Два скачка, три скачка — и вот они уже под защитой камышей. Стащили Вику с Ненастиной спины — и молчок!
Зато наверху на улице грянули крик да плач!
— Мамаша хватилась! — шепнула Ненастя.
— Ничего, ничего, — затараторили кикиморы, — мы теперь тебя сами воспитывать будем, нечего им с такой голосистой девчонкой возиться!
— Платье у тебя прямо чистющее, в таком скакать-то по болоту неудобно, — сказала востроглазая Забава и вылила на платье ушат черной болотной воды.
— Щеки у тебя какие розовые! — удивилась пухленькая добродушная Купава. И пошлепала по Викикным щекам чумазыми ладошками.
— И кудряшки красивые, — застенчиво добавила румяная Заряна и высыпала Вике на голову горсть опилок, для украшения.
Каждая кикиморка что-то добавляла, и через минуту Вика сидела в болоте, вцепившись в кочку, вся обвитая водорослями, облепленная тиной и заваленная ракушками. Добрые кикиморы, чтобы ее развеселить, насовали ей в карманы зеленых лягушат. Теперь Вику ни за что нельзя было отличить от кикиморы. А сестренки сидели вокруг на кочках и строили рожицы, чтобы ее развеселить.
От страха девчонка боялась даже пикнуть. Она очень вежливо и тихо сказала главной кикиморе Ненасте:
— Тетенька, отпустите меня, пожалуйста, к маме. Я никогда не буду больше верещать.
— Да что ты! — удивилась Ненастя. — Верещи сколь хочешь! У нас знаешь, как здоровско жить — скачи себе на здоровье по болоту, лови хоть мух, хоть мошек — никто тебе не запрещает. А на пузе любишь — так мы тебя и на пузе по болоту потаскаем! Надо прямо сейчас?
Вика изо всех сил затрясла головой, отказываясь.
— Слышь, как на горе-то кричат? — уговаривали кикиморы. — Наподдают тебе, когда найдут. Оставайся!
— А ну-ко, открой рот! — встревожилась Ненастя. — Чего это у тебя там напихано?
Вика послушно открыла рот.
— Ах ты, бедная, бедная! Ну, теперь понятно, отчего ты так орешь да на пузе катаешься. А мамашам этим не в догад в рот ребенку заглянуть! — рассердилась Ненастя. — Глядите, язык-то у нее распух!
Она раскрыла Вике рот, поймала пальцами кончик языка, и все кикиморы по очереди с ужасом заглянули туда и заохали.
— Ничего, ничего, — гладила ее по головке Ненастя, — я корешки целебные в болотах найду, сделаем тебе настоящий язык, тонкий, как у нас! Смотри! — и все кикиморы разом высунули свои узкие, длинные полуметровые языки и дружно закачали ими в воздухе.