Эйдин вздохнула.
— Тебе действительно нужно преодолеть это. Вы оба помолвлены. Так как свадьба, вероятно, в скором времени, ты должна привыкнуть к тому, что все его принадлежит тебе, и наоборот.
Мне не придется привыкать к этому наоборот, Алек уже живет со мной.
Все, что было моим, принадлежало и ему.
— Это трудно для нее, — вмешалась Брона. — Я очень придирчива к Доминику и к тому, сколько он тратит, хотя это его деньги. Он растранжирил три четверти того, что имел, с тех пор, как мы начали встречаться. Теперь ему нужно работать, иначе мы окажемся разорены. Деньги не вечные, если нет постоянного дохода.
Я дала пять Броне.
— Именно. Это именно то, что я хотела сказать.
— Подумала, — поправила меня Эйдин. — Ты подумала, а не сказала это.
Я зарычала на нее:
— Потому что будет выглядеть плохо, если я скажу ему не тратить свои собственные деньги.
— Вы пара, Кей, — нахмурилась Бранна. — Вам нужно обсуждать такое.
— И остальное, — пробормотала Эйдин.
Я послала ей предупреждающий взгляд, и она закрыла рот. Сестры переглянулись, но ничего не сказали. Я больше не хотела говорить о нас с Алеком… Я хотела сосредоточиться на сборах.
Чего я действительно хотела, так это чтобы все было сделано, и этот день закончился.
— Ладно, упаковка, — начала я. — Брона и Бранна, вы начинаете здесь, в спальне, я возьму кухню, а Эйдин может устроиться в гостиной. Если парни начнут собирать вещи, которые помогут заполнить их половину грузовика первыми, отвлеки их любыми необходимыми средствами. Я правда не хочу готовить следующий месяц.
Мы все вместе сложили руки, как команда, и вскинули их, а затем рассмеялись над нашей нелепостью.
— Будет ли слишком очевидным для парней, что я пытаюсь отвлечь Доминика, если разденусь и нагнусь перед ним?
Я посмотрела на Брону и уставилась на нее, пока она не засмеялась.
— Я шучу, но, если бы я разделась, Доминик был бы полностью исключен из уравнения, и это означало бы, что один брат выбыл, три осталось. Шансы в нашу пользу были бы еще больше.
Я на мгновение задумалась об этом, затем покачала головой.
— Тебе не нужно раздеваться, мы победим честно и справедливо.
Эйдин подтолкнула меня.
— Насколько справедливо мы это сделаем?
— Достаточно справедливо. Имею в виду, что мы не так уж много сделаем. Мы не виноваты, если члены парней решат обратить на нас внимание.
Бранна фыркнула.
— Давайте просто сделаем это, прежде чем они подумают, что у нас тут какой-то тайный заговор.
Я улыбнулась, повернулась и направилась из спальни на кухню. Взглянула на Алека, который играл на полу со Штормом. Я мысленно улыбнулась, мне даже не пришло в голову использовать Шторма, чтобы отвлечь его.
— Прошу прощения, — произнесла я и перешагнула через Алека и Шторма.
На мне было платье, так что я решила переступить через голову Алека, чтобы он смог увидеть, что под ним.
— Кила! — прошипел он и изо всех сил попытался отодвинуть от себя Шторма, поднимаясь на ноги.
Я подпрыгнула, когда руки Алека скользнули по моей спине и сцепились около моего пупка.
— Мы сейчас на войне, дорогой. Руки прочь, — сладко произнесла я.
Алек зарычал, когда приблизился ртом к моему уху:
— На тебе нет штанишек.
Я съежилась.
Боже, я ненавижу это гребаное слово, но я не поправила его, потому что хотела, чтобы мои трусики, или, вернее, их отсутствие, отпечаталось в его голове.
— Нет? Да. Должно быть, я забыла надеть…
— Чушь собачья.
Я боролась с улыбкой.
— Прости? — невинно спросила я.
— Ты слышала меня, чушь собачья. Ты не забываешь надевать штанишки. Ты следуешь гребаной рутине, когда одеваешься: штанишки, лифчик, носки, а затем остальная одежда.
Он обращает внимание на все, что я делала?
— Это правда, но сегодня все немного суетливо. Я не могу пойти надеть их сейчас, потому что в нашей комнате девочки, и это было бы слишком очевидно. Я даже не могу взять их и надеть где-нибудь еще, потому что Райдер в ванной пакует наши туалетные принадлежности, и я не думаю, что тебе бы понравилось, что твои братья смотрят, как я свечу своими трусиками перед ними.
Алек крепче сжал меня.
— Чертовски верно.
Я дьявольски улыбнулась.
— Именно, так что позволь мне пойти и вернуться к сбору вещей.
Алек зарычал, когда я отошла от него.
— Как я могу сосредоточиться на упаковке коробок, когда знаю, что у тебя нет штанишек под этим платьем?
Он не мог сосредоточиться, и это было именно то, на что я рассчитывала, когда решила снять их.