Я усмехнулась.
— Я говорила тебе, — произнесла я, когда снова повернулась к Алеку. — Он собака-ниндзя.
Алек фыркнул, наклонился вправо, поднял руку к лицу и указал двумя пальцами на свои глаза, а затем указал теми же двумя пальцами на Шторма.
— Я наблюдаю за тобой, здоровяк.
Шторм пукнул в ответ.
Я разразилась смехом, а затем покинула комнату, пока не умерла, так как запах заполнил мой нос.
— Проклятая собака, — пробормотал Алек и быстро последовал за мной из комнаты по коридору. — В новом доме он не останется внутри, он научится спать снаружи на заднем дворе в своей будке для собак.
Ага, как будто это когда-нибудь случится.
— Алек, более вероятно, что в будке для собаки будешь спать ты, а не Шторм.
Алек пробормотал что-то про себя, когда прошел мимо меня и вошел на кухню.
— Что это было? — спросила я, улыбаясь и следуя за ним.
Он взглянул на меня.
— Я сказал, что не удивлюсь.
Я злобно хихикнула:
— Хорошо, потому что он мой маленький мальчик. Он был здесь до тебя, большой парень. Не забывай об этом.
Алек невозмутимо посмотрел на меня и отметил:
— Как я могу забыть, когда если он находится в комнате, а я пытаюсь хотя бы прикоснуться к тебе, он запрыгивает и впихивается между нами? На собачьем языке он говорит мне, чтобы я отвалил от его мамы.
Я рассмеялась.
— Это правда, — просияла я.
Губы Алека дрогнули, он покачал головой и посмотрел на кухонные ящики.
— Ты поешь, а затем упакуешь вещи или сначала упаковка, а затем еда?
Он это серьезно?
— Пфф, сначала поем… конечно же, — ответила я.
Алек выдохнул через нос и улыбнулся.
— Тогда присядь, я тебе что-нибудь приготовлю.
Я покачала головой.
— Спасибо за предложение, но я просто съем немного йогурта с фруктами.
Алек поднял бровь.
— Почему?
Я невозмутимо ответила:
— Я говорила тебе на прошлой неделе о диете.
Он вообще слышал, что я говорю?
Алек осмотрел мое тело, потом вернул взгляд к моим глазам.
— Она работает, ты выглядишь великолепно.
Он был весь такой…
— Ой, отстань от меня! — крякнула я. — Я еще не похудела, а ты подлизываешься. Перестань пытаться заработать дополнительные очки со своими глупыми комплиментами.
Алек усмехнулся.
— Я не пытаюсь заработать очки, я просто указал, что ты отлично выглядишь. Даже если ты немного скинешь вес, все равно будешь выглядеть великолепно. О чем это тебе говорит? — спросил он.
Я пожала плечами.
— Что ты любитель полненьких?
Алек засмеялся.
— Нет, всезнайка. Это значит, что ты и так отлично выглядишь. Ничто из того, что ты делаешь, не может улучшить твою красоту, котенок. Ты от природы сногсшибательна.
Я уставилась на Алека и фыркнула.
— Я не буду заниматься с тобой сексом сегодня.
— Ты говоришь это каждый день и знаешь что? Мы все еще занимаемся сексом каждый день… если я не ошибаюсь два раза, три — если учесть прошлую ночь.
— Я поняла, — прорычала я. — У меня слабость к твоему члену. Не надо тыкать мне этим в лицо.
— Всегда есть необходимость ткнуть мой член тебе в лицо.
Алек произнес это с серьезным видом. Я же просто рассмеялась и покачала головой.
— Иди пригони грузовик, а я начну паковать вещи.
— Это внедорожник, — небрежно поправил меня Алек, проходя мимо и шлепнув по заднице.
Я вскрикнула, когда жгучая боль распространилась по моему заду.
— Это грузовик, а не внедорожник. Говори правильно, иначе я вышвырну тебя из страны.
Алек усмехнулся и направился по коридору в нашу спальню, где оделся. Не прошло и двух минут, как он вернулся в коридор полностью одетый и схватил ключи от своего недавно купленного внедорожника. Он был чертовски огромен, но это было то, чего он хотел, поэтому я молчала. В конце концов, это были его деньги — он мог купить все, что хотел.
Я четко обозначила границы того, что он может купить мне, хоть это и расстроило его.
— Я вернусь через час, — произнес он и надел куртку.
Я кивнула, когда открыла дверь холодильника.
— Веди осторожно.
— Я всегда так делаю, — ответил он. — Люблю тебя.
Я улыбнулась, сканируя содержимое холодильника.
— Я тоже тебя люблю.
С этим словами он вышел за дверь и направился к Кейну, чтобы они могли пригнать грузовик. Я огляделась в своей квартире и громко застонала. Мне очень хотелось, чтобы я начала собирать вещи в течение недели, когда Алек просил меня, но как только я оказывалась в своей письменной берлоге, меня было трудно вытащить из нее.