- Извините, сэр. Нам нужно три места на ночлег, - спросил Сэм.
- Сожалею, молодой человек. Все номера заняты, могу предоставить лежанки в главной комнате. - Корчмарь заметил, как я погрустнела от этих слов. - Кто Ваша спутница? - спросил он Сэма.
- Это моя младшая сестра.
- Сестра говорите. Не могу позволить ей ночевать в обществе этих ворюг. Алена, подойди сюда! – Крикнул корчмарь девушке за плитой.
- Ну что еще, ептить? – по ровийски выразилась подошедшая девушка семнадцати лет, с длинной темно-рыжей косой.
- Следи за языком, возьмешь эту девочку переночевать к нам.
- Ну, ё-моё, папа, чем я так провинилась?
- Не ворчи, переживешь. Разрешу поохотиться завтра.
- Ну, Ладно. - Лицо девушки покрывали веснушки. Были у нее небольшие узковатые глаза цвета моря, большой нос картошкой и маленький рот. Девушку нельзя было назвать красавицей, но черты ее лица были милыми. Одежда девушки состояла из плотных темно-бежевых брюк, зеленой рубашки и серого испачканного передника. Без передника ее можно было спутать с юношей. Рост Алены был на пять сантиметров выше моего. Не сказать, что у нее была выдающаяся фигура, но она была худой и атлетично сложенной.
- Я благодарю вас за доброту, но я могу остаться на ночь здесь. Не хотелось доставлять вам неудобства, - робко, и с учтивостью, сказала я.
- Да ладно тебе, не стесняйся, у меня дома будет лучше, чем с этими хрюканами, - сказала Алена.
- С кем прости? – я озадачилась.
- Ну, с теми посетителями. - Девушка кивнула на спящих за столом торговцев. - Или ты привыкла засыпать под храп?
- Не думаю…
- Ну вот.
- Вот и хорошо, что все разрешилось, - утвердил Корчмарь.
- Сколько с меня? - спросил Сэм.
- Если купите поесть или выпить, то бесплатно.
- Трактирщик, страсть как хочу пива пенного, чтобы лицо было обалденное, – рифмой сказал Витарр.
- Это можно устроить, - корчмарь достал кружку.
- Пожалуй, мне тоже, мистер - отозвался Сэм.
- Игорь Валентинович меня звать. А Вам, девочка, что подать? Может, поесть чего желаете?
- Мне ничего, спасибо, я не голодна. Но хотела бы узнать, где в вашем поселке найти душ или ванную?
- Душ, ванную? – Карчмарь засмеялся. – Лучше… тут есть баня. Алена, своди ее в нашу баню.
- Пап, я, что нянчиться с ней должна?
- Когда ты сама в последний раз мылась? – Спросил Игорь Валентинович свою дочь.
- Позавчера, а что?
- А то, как свинтус ходишь, хоть бы лицо умыла.
- Чего? – девушка стерла передником черные пятна копоти со своего лица. - Все, теперь чистая.
- Так… – корчмарь нахмурился. - Ну-ка марш в баню мойся, чтобы завтра чистой была.
- Ладно, ладно, - недовольно сказала Алена, и взглянула на меня. - Чего стоишь, пошли. - Девушка сняла с себя передник, свернула его у стола с обглоданными костями, и взяла под руку.
- Спокойной ночи, Катя, - пожелал мне Сэм.
- И с легким паром, Катя, - сказал Витарр.
- Спасибо, спокойной ночи.
- Счастливо, - Алена помахала рукой.
- Много дров не кидай, - вслед сказал корчмарь.
Мы вышли из корчмы, и направились в северную часть деревни. Алёна здоровалась с каждым человеком по пути.
- Значит, тебя зовут Катя, а кто те двое?
- Это мой брат Сэм и музыкант Витарр.
- Музыкант… надо было остаться и попросить его сыграть, а то скоро он будет уже не в состоянии взять в руки инструмент, - посмеялась девушка. - Куда едите?
- В Ривдан.
- Там вроде как эпидемия. Не лучшее время вы выбрали для поездки.
- Да, к сожалению.
- Мне стало интересно, тебя назвали ровийским именем, а твоего брата зовут Сэм. Это что получается - вы сводные?
- Э… да, у нас разные родители.
- Говоришь на эмильском как на родном.
- Я родилась в Трависе, и выросла там.
- А я родилась в Архинске, но папа решил переехать в эту грязную деревушку, где, либо рыбачат и занимаются сельским хозяйством, либо пьют и дерутся. - Через несколько секунд молчания Алена рассказала о своем прошлом. - После того как наш дом сгорел вместе с моей мамой, папа записался в армию, и пошел в Ривдан палить из пушки по эродинцам. За меткость его прозвали рыжим пушкарем.
- Я соболезную твоей утрате.
- Да ладно тебе.
- Я тоже потеряла маму в детстве, она погибла в Ровийском лесу, когда вместе с моим отцом искала поселение иных.
- Вот это да! А твои родители авантюристы еще те. И как, нашли поселение?
- К несчастью, нет.
Мы шли по улице с огороженными небольшим деревянным забором участками, жилые дома были весьма скромного и даже ветхого вида.
- Пришли, вот мой дом. - Алена показала на одноэтажную деревянную избу.
Пройдя через калитку, залаяла дворовая собака.
- Тихо, Лайка, это я. - Алена утихомирила собаку, бросив ей кость, вынутую из своего свернутого передника. Собака перестала замечать кого-либо, и увлеклась объеданием кости. Я рассмотрела собаку, это была эродинская трехцветная овчарка.
- Хорошая у вас собака. - Заметила я.
- Да, Лайке три года. Ее мать умерла этой зимой, совсем старая была. Эродинцы оставили многих собак при отступлении, мой отец забрал одного щенка себе. Слушай, Кать, помоги воды наносить, а я пока баню растоплю.
- Хорошо, а где вода?
- За туалетом сарай, там ведра. У сливов бочки с водой. Сбрось лишний багаж на порог, чтобы не мешался.
Я положила сумку на пороге дома, и пошла в сарай. Взяв пару деревянных ведер, я неаккуратно зачерпнула воду из бочки, окунув туда всю свою руку. Попробовав поднять ведро, вес его оказался слишком тяжелым. После тщетных попыток я отлила немного воды, и, доставая ведро из бочки, случайно его наклонила, пролив воду на себя.
- Блин! Какая же я дура! – выругалась я. - Все платье замочила. - Терять нечего, -подумала я, и зачерпнула воду снова. Взявшись за ручку обеими руками, я достала ведро с половиной воды в нем, затем повторила ту же операцию с другим ведром.
Покачиваясь, я дотащила ведра до бани. Но упала, поскользнувшись на пороге предбанника. Ведра неумолимо обрушились на меня, разливая воду во все стороны.
- Что там за шум, - послышался голос из парной. Алена выглянула из двери, и увидела такую картину: я лежала на деревянном полу предбанника, распластавшись животом в луже воды, и виноватым взглядом смотрела на девушку.
- Пффф… «громкий смех» - Алена схватилась за живот, и стала истерично хохотать. Я тоже начала смеяться вместе с ней.
Целую минуту мы не могли остановить свой смех, и сползли на пол, пытаясь подавить инстинктивное желание смеяться. Алена вытирала слезы, и пыталась поднять меня, но ее руки ослабевали под натиском новой волны смеха.
- Катя, ухахах, не смеши меня, пожалуйста.
- Я стараюсь, ахахах, прости.
- Надо с тебя платье снять, ухахах, и повесить его сушиться в предбаннике.
- Да, ахахах, только надо встать.
Алена преодолела слабость и подняла меня, посадив на скамейку рядом.
- Господи, давно так не смеялась.
- Извини, я не специально.
- Конечно не специально, платье то красивое, хорошо, что пол чистый. Надо было тебя сначала переодеть, ты уж прости. Я сама воды наношу, ты пока повесь одежду на веревку. Воды в сапоги не набрала хоть? Ухахах.
- К счастью, нет. Ха-ха.