― У меня двадцать минут, скоро совещание Совета Безопасности, так что…, ― Александр усадил дочь напротив, не выпуская из рук телефона. ― Рассказывай, как ты? Как служба?
― Я уже подала рапорт. Ты хочешь о службе поговорить? ― шесть часов под дулами автоматов придали ей смелости, но глаза она поднимать не решалась. Пирс виртуозно превращал любую беседу в допрос.
― Нет, ― неуверенно протянул председатель. Говорить о работе он мог с нескрываемым энтузиазмом в любое время суток, подними его даже с постели за полночь, не то, что о её личных делах.. ― Как ты?
― Нормально. Что ты решил с Фьюри?
― Он блестяще провёл операцию, хоть и нарушил мой приказ. Я перевожу его сюда. Директором шестой Интервенционной Тактико-оперативной Логистическая Службы в Вашингтоне теперь будет Ник. Он нужен мне здесь. Проект «Озарение» на финальной стадии, остались формальности. Скоро мы запустим корабли в производство.
― Я рада, что всё хорошо идёт.
― Да, Кэти, лучше некуда. ― В кабинете растворилось молчание, отчуждённое и неловкое от формальной беседы, Кэтрин всё ещё надеялась ощутить хоть немного тепла, ведь жизнь её висела на волосок от смерти. Но всё оставалось по-старому ― блудная дочь и отец, на чьих плечах лежит весь мир.
― Что будет со мной?
― Трёхнедельный отпуск, обязательная психологическая реабилитация, потом поедешь обратно или тебя распределят в другое представительство, я не знаю. Это решать советнику Хоули, она твой непосредственный руководитель. Кстати, она хорошо о тебе отзывалась, ― в голосе отца проскользнули нотки удивления, Кэтрин ухмыльнулась. ― Ты выпивала? ― Пирс сощурился, маленькие, проницательные глаза опутались сетью мелких морщин, он нахмурился и стиснул челюсти.
― Нет, ― Кэтрин зацепилась за мелкую царапину на паркете, не поднимая взгляда, ощущая, как снова превращается в маленькую девочку, разбившую мамину вазу.
― Не думай, что я идиот. Будешь прикладываться ― закрою кредитки.
― Ты думаешь, за десять лет я не заработала достаточно денег?
― Заработала, и я даже знаю сколько. Но это мелочь по сравнению с тем, к чему ты привыкла, Кэти, ― Пирс никогда не повышал на неё голоса, но ноток досады и разочарования всегда хватало, чтобы самооценка её рухнула ниже плинтуса.
Он красноречиво глянул на часы и поднялся на ноги, показывая всем своим видом, что отведенное на общение с дочерью время подошло к концу. Кэтрин последовала его примеру, разглаживая складки на юбке.
― И что мне делать? ― вопрос она задала скорее себе, чем отцу, зависнув в прострации. Лучше бы осталась дома и пригласила Ренату остаться на кофе, чем убивать время и остатки самообладания в штабе организации мирового уровня.
― То, что ты умеешь лучше всего ― шарахаться по магазинам и глушить марочный коньяк, ― Пирс плюхнулся в председательское кресло и вызвал секретаря.
― Доброго дня, папа, ― Кэтрин вышла в учтиво раскрытую помощницей дверь, услышав в спину деловое «Доброго дня, Кэти».
Ничего необычного, всё как всегда, отец нарочито вежливо размазал её по стенке. Пирс расправила плечи и пошагала вдоль коридора, ровно к лифту, грохая шпильками по каменному полу, будто разбить хотела тяжелые мраморные плитки. Шарахание по магазинам и употребление алкоголя было самым вероятным развитием сегодняшнего дня ― на Фейсбуке светились десяток сообщений от бывших подружек-сокурсниц, с которыми пути разошлись сразу после выпуска. Кэтрин немедля взялась за работу, они же поступали в престижный университет, чтобы найти себе перспективного супруга и ни о чём не думать, кроме того, какое платье сегодня надеть, и все они хотели увидеться спустя столько лет. Что ж, вечер обещал быть забавным.
========== Глава VI ==========
Кэтрин проездила на лифте десятка два этажей вверх и вниз, прижимаясь лбом к прохладному стеклу и совершенно не замечая входящих и выходящих сотрудников. Агент Картер вежливо поздоровалась с ней, перебросилась парой дежурных фраз и задорно рассмеялась, рассказав несколько забавных случаев своих агентских будней. Юная, миловидная Шерон, внучка основательницы «ЩИТа» Пэгги Картер, работала здесь всего ничего, и ещё не успела доказать свой профессионализм. Она, как и Кэтрин, иногда ловила на себе настороженные взгляды ― многие считали, что обе они попали в «ЩИТ» благодаря протекции влиятельных родичей.
Шерон собиралась на стрельбище, и Кэтрин вышла на этаже вместе с нею, в надежде разыскать ближайший кофейник и сварить себе крепчайшего ― уснуть сегодня всё равно уже не удастся. Пирс толкнула ближайшую дверь, на которую указал тонкий пальчик агента Тринадцать, которая вскоре скрылась за углом, махнув упругими светлыми кудрями. В помещении царил полумрак, кажется, перегорела пара ламп, тишина и душный, плотный кофейный аромат. За Кэтрин захлопнулась дверь, а из-за перегородки вышел человек, держа в руках дымящуюся кружку с эмблемой «ЩИТа».
Светло-карие. Первое, что прилетело Кэтрин в голову, когда она поняла, что перед нею Брок Рамлоу собственной персоной, ищущий уединения на время перерыва, в которое она так бесцеремонно вторглась. Он не сводил с неё взгляда, в котором было чуть меньше злости и, пожалуй, больше усталости. Не ей одной не дали выспаться после перелёта.
― Простите, не помешала? ― Брок отрицательно покачал головой, не подавая голоса, Кэтрин бочком двинулась к кофемашине. По спине бегали мурашки, помещение было слишком тесным для них двоих, но прикусить язык и заткнуться задачей было почти не выполнимой ― от волнения Кэт обыкновенно несла всякую чепуху.
― Нас так и не представили друг другу официально… ― она едва не промахнулась мимо кнопок, ощущая затылком тяжёлый взгляд командира.
― Сержант Брок Рамлоу, мэм, ― он присел на краешек стола и небрежно преклонил взлохмаченную голову.
― Можно без мэм, ― отозвалась Кэтрин.
― Можно без сэр, ― в тон ей ответил командир, Кэтрин сцепилась с ним взглядами, впервые так пристально, разглядев на дне его, под сурово сведёнными, густыми чёрными бровями, дьявольские огоньки. Она отхлебнула кофе, обожгла язык и пролила пол-кружки на пол.
― Осторожнее, ― он ухмыльнулся, переводя взгляд на её открытые коленки. ― Я люблю погорячее.
― Я давно хотела спросить, как долго вы здесь? ― она перевела беседу в нейтральное русло, чувствуя, как потеют ладони. Чёрта с два она понимала, что происходит здесь и сейчас, нервно и безуспешно стирая с воротничка белоснежной блузки кофейные капли. Ткань была безнадёжно, безвозвратно испорчена. Какая ирония, краем сознания она понимала, что этот въедливый взгляд и тон отпечатались несмываемым оттиском на тёмной стороне её души, там, куда она сама опасалась заглядывать.
― Минут десять.
― Я имею в виду в «ЩИТ», ― он отлично понял её с первого раза, но не отказывал себе в извращённом удовольствии смущать её, попавшуюся как бабочка в паутину.
― Почти двадцать лет.
― Вы отлично выглядите для своего возраста, ― она спрятала ухмылку за кружкой, разговор превращался в увлекательную игру, в которой они отбивали друг другу подачи, пока ни разу не промахнувшись, если бы только не катастрофическая нехватка кислорода. Вряд ли командир был ей приятен, но сдаваться она не привыкла.
― Это подъёб?
― Это комплимент.
― Ещё кофе? ― он преодолел последние, разделяющие их дюймы, нависнув с высоты своего роста прямо над нею, с опасно дымящимся кипятком в руках. Она застыла в попытке отступить назад, уперевшись поясницей в край стола, рассматривая тонкие, резко очерченные губы, по которым командир нетерпеливо провёл кончиком языка, ожидая ответа. Ещё хотя бы два шага назад, и она была бы спасена.
― Пожалуй, ― она выдала невнятный хрип и спешно отвела глаза. ― Что случилось с Торресом, вы видели?