Ровно без четверти десять она подскочила со стула, распрощалась с подругами, игнорируя возмущенные возгласы и навязчивые вопросы, ринулась к ближайшему такси, назвала адрес. Она понятия не имела, где это чёртово пересечение пятнадцатой и двадцать второй и сможет ли она добраться туда за отведённое время. Кэтрин не до конца понимала, что хочет от этой встречи ― надавать-таки Рамлоу по морде и гордо уйти или предаться плотским радостям, столь фееричным, каких в жизни у неё не случалось.
― Мэм, вы уверены, что вам нужно именно туда? ― Водитель окинул её голые колени и глубокий вырез обеспокоенным взглядом. Кэтрин поняла, что район не самый благополучный, оттого адрес был ей не знаком.
― Да. И мне нужно там быть через пятнадцать минут, ― Пирс протянула ему через плечо две двухсотенные бумажки, таксист глубоко вздохнул и покачал головой.
― Двадцать пять, мэм, даже в объезд быстрее не выйдет.
― Хорошо, ― процедила она. Такси немедленно тронулось, Кэтрин от волнения с каждой милей сжималась, как пружина, внутренности сворачивались в узел, а виски, наконец, дал в голову.
Автомобиль стал у бара с вывеской «Свиной сэндвич», явно нацарапанной от руки. То, что это название на жаргоне гетто означало «анальный секс», Кэтрин не представляла, ровно как и то, что район этот крайне далёк от того, где она привыкла обитать.
― Будьте осторожны, мэм, ― предупредил напоследок водитель. Кэтрин поняла его сразу, когда выгружаясь из авто, едва не вляпалась в собачье дерьмо. Каблуки застревали в щелях разбитой брусчатки, возле крыльца четверо байкеров ссали в ряд прямо на прогнившие стеновые доски, за углом кто-то не отходя от кассы трахал проститутку. Если бы рассудок Кэтрин Пирс не был помутнён алкоголем, она бы бросилась прочь, даже не постеснялась бы позвонить отцу, чтобы он прислал за ней прямо сюда вертолёт. Но она была храбра и безумна, поднявшись по ступенькам под удивлённые взгляды местных старожилов, прошла в зал, с голыми кирпичными стенами, окрашенными простой белой краской и то очень давно, с запахом марихуаны, кислого пива, какого-то жаренного дерьма, и повисшим плотным туманом табачного дыма. В шлюшном коротком платье с золотыми пайетками, она светилась как рождественский гном среди чёрно-серой обдолбанной массы. Где только были её глаза, когда она примеряла этот идиотский лоскут в миланском бутике? У неё не было ни номера его телефона, ни адреса его квартиры, ничего ровным счётом, она застыла подарком небес в этом аду, совершенно одна, будто юная ночная леди, ищущая лёгкого заработка на новом месте.
Кэт медленно начала трезветь, когда поняла, что все эти люди, с которыми она никогда-никогда в своей жизни не хотела бы пересечься, смотрят только на неё. Когда она рухнула было в обморок от переизбытка чувств, мутный взгляд её зацепился за знакомую спину, одетую в чёрное, у барной стойки, склонившуюся над стаканом чего-то прозрачного. Рамлоу взгляд её словно почуял, обернулся, хмуро сведенные брови поползли наверх от удивления. Всё-таки пришла…
Он спрыгнул с высокого табурета, подрезая пьяного вусмерть громилу на две головы его выше и в три раза шире, который намеревался ощупать её филейные части, зыркнул на него злобно, так, что тот понял всё и сразу, печально водрузив жирный зад обратно на место. Рамлоу схватил Кэтрин под локоть и потащил за собой по неприметной железной лесенке, ведущей на второй этаж.
― Ты куда так вырядилась, больная совсем?! ― Это было слишком похоже на Боготу. Он так же тащил её под сводами сточной трубы, так же шипел, обжигая дымным дыханием шею, висок, макушку, наверное, еще тогда она всё для себя решила.
― А это что за дыра, мать твою?! ― она говорила сквозь зубы, минуя целующуюся парочку, примостившуюся на перилах, вот-вот сиганут головами вниз, прямо на щербатые пивные кружки и залапанные стаканы.
― Да еще и опоздала! Я думал, не придёшь! ― Брок захлопнул за ними дверь и щелкнул замком первой попавшейся свободной комнаты, вырос перед ней прямо во всей своей хищной стати, оставив между ними опасные пару футов.
― Я слов на ветер не бросаю!
Броку захотелось потрепать её за алые щёчки и сказать «утибоземой», она походила на взбесившегося хомячка, растрепанная, раскрасневшаяся, босая, с острыми ключицами и тонкими, неизмеримой длины ногами, но он лишь рассмеялся в голос. Ведь не испугалась, глупая, маленькая девочка, пришла, и ещё храбрится, держит лицо! Хриплый смех прервался, когда Кэтрин в один шаг преодолела последнее, спасительное расстояние между ними, ткнула ему в грудь кулачками, скомкала ворот майки и притянула его к себе за поцелуем, которым Рамлоу её в первый их раз, быстрый и жаркий, так и не удостоил.
========== Глава IX ==========
Ходить в сержантах Броку порядком надоело. Маленькая дрянь Кэтрин верно подметила, несолидно, чёрт возьми, бегать с винтовкой наперевес, в его-то возрасте. Может она и не ставила целью его подколоть тогда в «ЩИТе», но эффект вышел именно такой, ход его мыслей и сомнений она отразила. Пирс в сорок пять уже занимал кожаное кресло, работая на благо «Гидры», и Рамлоу был не против заиметь своё собственное, а то и сесть на чужое, главное, грамотно это сделать. Пирсу Рамлоу был очень нужен, но на своём месте, за что амбициозный командир давно точил на него зуб.
В семнадцать Брок уже возглавлял банду налётчиков в Нью-Йорке, тогда же получил первый огнестрел и едва не умер по дороге в больницу. Ту самую пулю он теперь носил на шее, вместе с жетоном, как напоминание, что жизни можно лишиться очень легко, а через год он неисповедимыми путями попал к Тони Мастерсу, который взял его к себе в ученики. Тони, более известный в криминальных кругах, как Бригадир, готовил отменных бойцов, заключив с «Гидрой» негласный контракт ― он поставлял Пирсу тех, кто не брезгует «поработать метлой». К Рамлоу председатель был всю дорогу лоялен, доверив через несколько лет его командованию элитное спецподразделение «Удар» вкупе со всеми привилегиями и отличным жалованием. А еще через год Брок впервые увидел, как работает Зимний Солдат…
Не то, чтобы Брок метил на место Пирса, но подняться в «Гидре» Пирс ему мешал. Слить его Фьюри затеей было провальной ― председатель потянул бы его за собой, подстроить ему аварию или организовать несчастный случай тоже ― спецагенты «Гидры» почти всегда были безупречны, а следовать в могилу за Пирсом Брок не собирался. Оставался один вариант ― получить контроль над Зимним Солдатом, тем более, он знал, за какие ниточки дёргать. Пирс рассказал ему однажды, стоя у работающей криокамеры образца пятидесятых, кто такой Джеймс Бьюкенен Барнс и кем он сейчас стал. Солдата Рамлоу не боялся, даже жалел немного, потому чувствовал себя отчасти героем-спасителем, план вырисовывался радужный, пока со дна океана не достали каким-то непостижимым образом живого Капитана Америку.
Поглощённый созданием алгоритма Золы с проектом «Озарение», Пирс Капитана недооценивал, масштаб угрозы был невелик по сравнению с его грандиозными планами по негласному захвату контроля над миром.
― Он всего лишь солдат, который почти на целый век выпал из жизни, ― вещал председатель Броку, неизменно стоящему у него за плечом, оглядывая нежданную находку в лаборатории «Трискелиона».
― Он в одиночку разгромил Красного Черепа, сэр.
― Он был не один, ты не прав. «Ревущих» больше нет, зато есть «Удар», и Капитан Америка вернётся в строй и будет делать всё, что нужно «Гидре», думая, что работает на «ЩИТ», ― усмехнувшись своему гениальному плану, председатель потопал прочь, на внеочередное заседание Совета. ― Хайль, «Гидра»!
― Хайль, «Гидра», ― уныло буркнул Рамлоу, понимая, что возиться с ещё одним замороженным суперсолдатом снова придется ему.