— Пошли, пошлем что-нибудь русскоязычное среди этого железного хлама, — сказал я, выпрыгивая в предрассветную муть наступающего утра.
Стриж молча последовал моему примеру. Потом, размахнувшись, выбросил далеко в море ключ от машины, словно показывая этим, что обратного пути нам уже нет.
— Правильно, дружище. — одобрительно кивнул я, — Я тоже так считаю.
Ежеминутно спотыкаясь о какие-то выступы и балки, торчащие повсюду, мы выбрались на ровное место и побрели вдоль причалов, приглядывая себе судно по вкусу. Большие корабли мы отбраковали сразу, благоразумно рассудив, что их капитаны не станут рисковать, связываясь с парочкой подозрительных типов, болтающихся спозаранку в порту и готовых отправиться хоть на край света, лишь бы выбраться с Хоккайдо. Попытки завязать знакомство с представителями маленьких рыболовецких суденышек, разгружающихся в порту, тоже не увенчались успехом. Пару раз нас просто посылали куда подальше, и мы покорно отходили, цедя сквозь зубы угрозы и проклятия. Стриж при этом еще норовил выхватить пистолет, и под конец я уже всерьез опасался, что он прикончит кого-нибудь на месте за неосторожно брошенное слово.
Впрочем, мое терпение тоже заметно поиссякло к тому моменту, когда на горизонте появилась тонкая полоска встающего солнца, а из необследованных нами судов в порту остались только огромный английский сухогруз и пара чахлых посудин, по сходням которых носились взад-вперед, выбрасывая на пристань ящики свежих, еще живых крабов, наши соотечественники.
— Какое первым закончит выгрузку, то и наше. — шепнул мне Стриж, — Сил нет больше терпеть это издевательство. Если будем продолжать ходить, словно попрошайки, нас точно ни на один корабль не пустят. Надо действовать решительно.
— Ты не забывай, — прошептал я в ответ, — что на судах еще и команда есть. Со всеми нам не справиться, поэтому надо сразу капитана за жабры брать. А вообще, дружище, то, чем мы с тобой собираемся заняться, называется пиратством. За это триста лет назад без разговоров вешали на рее.
— Ну сейчас не дремучее средневековье, чтоб за такие пустяки людей по реям развешивать, — резонно возразил Стриж, — К тому же сначала мы попробуем договориться по-хорошему, за бабки. Если не получится, тогда уж…
Ближайшее к нам судно закончило разгрузку, и на его борт торопливо взбежал низенький японец, принимавший груз на берегу.
— Рассчитываться за товар собирается! — догадался Стриж. — Давай за ним! Да скорее, телепаешься, как…
Поскальзываясь на запачканных слизью сходнях, мы проворно вскарабкались вслед за японцем на борт судна и замерли на покрытой потеками ржавчины палубе, не зная, в какую сторону двигаться дальше.
— Эй, а вы куда? Кто такие? — крикнул нам пожилой рыбак, перебиравший на палубе снасти.
— Так мы… мы с этим, с японцем. — ответил Стриж, толкая меня в бок.
Я закивал головой, но ничего умного добавить к его словам не смог.
— A-а, с Итикавой, — протянул рыбак, возвращаясь к своему занятию. — Шляются тут всякие… Ну идите уж, чего встали-то?
— Да заплутали мы, папаша. — шмыгнув носом, соврал Стриж, — Где тут у вас капитан-то сидит, в какой комнате?
— Комнате! — с невыразимым презрением передразнил рыбак, распрямляясь и оглядывая нас с головы до ног, — Каюта капитана у тебя перед носом, салага! Валите с палубы, бездельники, путаетесь здесь под ногами, ну?! Давай, давай!
Подталкиваемые рыбаком, мы влетели в какой-то люк и понеслись по трапу, рискуя сломать себе шеи.
— Прямо и право по борту! — донесся до нас голос рыбака. — Салаги!
— Сам салага. — глухо отозвался Стриж, озираясь вокруг, — Так, прямо и направо… Это здесь, Саня! Постучаться, как думаешь?
— Еще чего! — возразил я. — Иди смело, ты ж теперь пират, гроза Охотского моря!
— Ой-ой! — скривился «гроза Охотского моря», — Подкалывать мы все мастера, а как до дела дойдет… Ладно, так уж и быть…
Толкнув дверь каюты, мы ввалились внутрь, до смерти напугав своим появлением ведущих денежные расчеты капитана и японца.
— Вы кто?! — рявкнул капитан, седой тип с лицом хронического алкоголика, норовя прикрыть своим телом зеленые банкноты, разложенные на столе. — Кто пропустил?!
— Разговор есть, кэп, — ответил я, присаживаясь на подбитый плюшем диванчик и непринужденно покачивая ногой, — Ты заканчивай свои дела с Итикавой, не стесняйся. Мы подождем.
— А-а, — догадливо протянул капитан, косясь на Стрижа, скорчившего свирепую физиономию. — Так я ж плачу, сколько договаривались… И вовремя, между прочим! Или опять расценки поднимаете? Это грабеж, пацаны, ей-богу! Ладно, сейчас все обсудим, вы покурите пока. Выпивка в баре. — кивнул он в угол каюты и снова повернулся к японцу, ничуть не смущаясь больше нашим присутствием.