Ее слова звучали невнятно, ее голос, наполненный глубоким чувством усталости и безнадежности. И боль, великая, великая боль.
Было больно думать, что она пришла в такой момент, когда, казалось, ни за что не стоит сражаться. Но это тоже больно, что она подумала, будто я могла бы просто уйти, оставив ее здесь, на этих чудовищ, которые стали бы и дальше постоянно тыкать, и колоть ее, чтобы получить уникальные образцы. Я изучала тени, пытаясь найти ее местоположение. - Я не позволю тебе умереть здесь, мама. Давай же, я нашла выход для нас.
- Нет смысла. Мое время слишком близко.
Страх вцепился в мое сердце. Она перестала бороться за жизнь. По-настоящему перестала.
Нет! – захотела закричать часть меня. Это на тебя не похоже. Мы должны бороться с ними. Мы не можем позволить им выиграть. Черт побери, она всегда была бойцом! Даже отец признавал это. Я думаю, что это была одной из причин того, что я ушла, желая найти ее, когда стала уже достаточно взрослой. Она не приходила, как обещал папа, так что я была должна отыскать и освободить ее. Что ученые сделали с ней, чтобы она оказалась в таком состоянии?
Я, наконец, заметила ее силуэт. Она стояла рядом с вентиляцией, не лицом к ней, а, скорее, спиной, так, что легкий ветерок разметал ее волосы и швырнул темные пряди на лицо. По какой-то причине страх во мне зашевелился еще более решительно.
- Мама, я не оставлю, тебя.
- Дестини…
- Нет, - сказала я, еще громче. - Мы не обсуждаем это. Ты покидаешь этот чертов дом. Они забрали нас из нашей жизни. Я не позволю им забрать тебя в смерти, хорошо.
Она на мгновение замолчала, потом вздохнула.- Если ты хочешь.
- Я, черт побери, хочу, чтобы…
Она поколебалась, потом шагнула вперед, и абажур осветил бледный свет ее лица. Или того, что осталось от ее лица.
Моя мать была ослеплена. И не просто слепа, но и изуродована. Выглядело это так, словно кто-то плеснул кислоту ей в лицо. Левая часть казалась почти расплавленной, она напоминала пластмассу, которую слишком долго держали у огня. Ее глаза - о, Боже…
Я сглотнула желчь и подавила желание отвернуться. В одной глазнице глаза не оказалось вовсе. Это было просто пространство, заполненное шрамами. Другой, едва заметный под опущенными веками, был белым. Чисто-белым.
- Не очень приятное зрелище, верно? - тихо сказала она.
Не было никакой горечи в ее голосе, ни гнева, и я думаю, что это было еще более шокирующим, чем то, что было сделано с ней.
- Почему? - Это было все, что я могла бы сказать, все, что я могла придумать.
Она улыбнулась, хотя только половина ее рта приподнялись. - Они устали от моих попыток спастись и решили что-то сделать. У меня было много времени, чтобы привыкнуть к этому, Дестини.
Это, конечно, объяснило, почему они никогда не позволяли мне встретиться с ней. Я была чрезвычайно рада, что они не решили ослепить меня и вдруг подумала я, что Иган был моим спасителем во многих отношениях. В конце концов, я пыталась сбежать множество раз в начале своего заключения. И ослепив меня, они наверняка прекратил бы это. Разве что боялись, что слепая самка не захочет слишком усердно размножаться.
- Вот только… - Слова убежали. Почему-то это зло просто не было похоже на адекватный поступок. Я сделала глубокий вдох, чтобы сократить бурчание в моем животе, а потом сказала. – Это было сделано преднамеренно?
- Они намеревались лишить меня зрения, это да, но моя сила застала их врасплох, и все пошло немного неправильно. - Горечь закралась в ее голос. – Даже столько времени спустя они до сих пор удивляются тому, что мы делаем. Несмотря на все свои технологии, они многое так и не узнали о нас. Это, пожалуй, единственное благословение в этом хаосе.
Гнев забурлил во мне. – Черт побери, мама, почему ты не призвала озеро? Почему не наказала ублюдков, сделавших это?
- Потому что я не могу.
Я моргнула.
- Что?
- Я не могу призвать озеро. Сначала, я думаю, из-за наркотиков, но чем дольше это продолжалось, тем больше ограничений стало частью моей природе. Я не могу контролировать воды больше, Дестини. Это было слишком долго, и эта часть моей души уже усохла и умерла.
Страх пополз по мне. - Но управление водой является такой же частью тебя, как умение летать и вызывать огонь у воздушных драконов. Как может твоя собственная природа ограничивать что-то подобное?
- Потому что существует ограничение на то, как долго морской дракон может находиться вдалеке от моря, Дестини. Озера могут поддерживать нас в течение многих лет, но мы должны быть и в море, если хотим сохранить море в наших душах.
Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Я предположила, что это может быть так, но я, конечно, надеялась, что это неправда. - Почему ты не сказала мне?