Кучка сраных долбоебов. Если бы у меня была возможность, я бы сжег к чертям это поганое место, но я бы предпочел избежать тюрьмы.
Убийство должно обойтись без подозрений, чтобы никто не узнал о нем, пока я не исчезну.
Это — мое, это — то, что я делаю, или то, чем я стал. Спустя все эти годы я даже не помню, как это — не быть убийцей. Не то, чтобы я хотел помнить. Особенно из-за этих людей на вечеринке, которые вот-вот станут свидетелями смерти.
Должен признать, это напряжение. Я просто люблю убивать, особенно, когда на это есть весомые причины.
Эти причины всегда играют мне на руку. Для чего бы еще я занимался убийством людей, если не ради своего удовольствия? Ну и ради денег, естественно.
Что я могу сказать? Я — отброс общества, отвратительное пресмыкающееся, которое заползает в угол и выпрыгивает на тебя ночью. И у меня нет ни единого сожаления об этом.
Я сворачиваю в аллею и лицом к лицу сталкиваюсь с огромным охранником, который едва помещается в своем костюме. Вскидываю подбородок, когда он хмурится, глядя на меня, скорее всего, задаваясь вопросом, что я здесь делаю.
— Простите, вы не можете сюда пройти, — начинает он, когда я подхожу ближе.
Это вызывает у меня улыбку.
— Почему не могу? Именно здесь проходит вечеринка.
Он скрещивает руки, из-за чего на вид кажется еще больше, но от этого мне только хочется смеяться сильнее.
— Это запасной вход. Если вы хотите получить пропуск, вам придется воспользоваться главным. Но если он у вас уже есть, это…
Он не верит мне? Даже в моем гребаном шикарном костюме? Да ну нахер его. Я хотел пощадить его жизнь, но поставленная под вопрос моя опрятность не может просто так сойти с рук.
— О, у меня есть пропуск, все в порядке, — отвечаю я, прищуриваясь. — Как вы смеете так разговаривать с гостем?
— Простите, сэр, — произносит он, — но мне не позволено пропускать кого попало через эту дверь. Вам придется пройти к парадному входу, чтобы они проверили ваш пропуск. Мне жаль.
Конечно, они все считают, что я не один из гостей, потому что… давайте подумаем. Я выгляжу как парень, с которым вы бы не позволили своей дочери разговаривать, даже если бы это было в разгар дня и в вашем собственном доме. С моим пирсингом, черными волосами и беспощадным отношением я обычно пугаю людей до смерти. Мое лицо вы бы увидели в кошмарах. Если не учитывать тот факт, что, если вы встретите меня в настоящей жизни, вы будете мертвы.
К такому типу я и принадлежу.
— Да, да… так, давайте разберемся как следует, — я шаркаю ногой, глядя вниз, чтобы отвлечь его. — Вы серьезно говорите мне, что я не могу пройти, даже если это общедоступная аллея, просто потому что это «неправильный» вход на вечеринку, на которую я должен попасть?
— Я всего лишь выполняю свою работу.
Я поднимаю на него взгляд.
— Как и я.
За долю секунды я хватаю его пальто и дергаю вверх, накрывая им его голову. Скручиваю ткань в сторону, завожу за спину и оборачиваю вокруг его шеи. Ткань попадает ему в рот и быстро заглушает крики, удушая, пока я волоку тело в угол аллеи. Он царапает пальто, отчаянно пытаясь освободиться прежде, чем его время истечет. Отходя назад и спотыкаясь, мы падаем на землю, и я обхватываю ногами его грудь, не давая ему двигаться. Его тело борется за выживание: ноги барахтаются, а руки пытаются ударить воздух. Бесполезно. Я выиграю это сражение, как и всегда. Его энергия быстро иссякает, и мышцы сжигают адреналин. Осталось недолго. С тем, как каждую секунду бледнеют его пальцы, и вся кровь приливает к лицу с последним вдохом. Но уже слишком поздно. Кислорода не осталось, и его легкие сжимаются.
Ноги прекращают двигаться, и руки падают на землю, пока последний стон соскальзывает с его языка, словно призрак, покидающий его тело.
Смерть вышла из-за кулис.
Дело сделано.
Я разматываю пальто вокруг головы мужчины и выбираюсь из-под него. Затем оттаскиваю тело к пожарной лестнице и просто кладу его под ней. Снимаю пальто с мертвого тела и скручиваю его. Получается длинное и тонкое подобие веревки. Затем я набрасываю ее на решетку пожарной лестницы, привязываю и крепко оборачиваю второй конец вокруг его шеи. Убеждаюсь, что его тело находится в правильном положении, и что давление от его пальто на шее как раз подходящее, так что, когда полиция или парамедики найдут его, они подумают именно то, что я хочу, чтобы они подумали: это был банальный суицид без необходимости дальнейшего расследования.