Встретился с Суляком. Он сказал, что и волгоградские бастионовцы, и тамошние заказчики, в восхищении от нашего профессионализма. В отличие от местных ментов, которые понять не могут, каким образом замочили камышинского мафиозо. Выдвигаются самые разные версии, от засланного казачка до группы боевых пловцов, которую возглавлял покойный Крекер. По слухам, туда собирается вылетать специальная следственная группа МВД РФ.
Также Суляк передал мне сообщение Воронкова о том, что договорённость об облёте Москвы на вертолёте для сканирования достигнута, готовность – один-два дня.
***
При въезде в Москву заработали наши мобильники. И один из первых звонков был от секретарши. Тамара Игоревна сообщила, что ей ежедневно названивает некий сотрудник ФСБ, которые очень хочет со мной встретиться и не может связаться напрямую. Оставил свой номер, который я тут же набрал.
- Капитан Нефёдов.
- Здравствуйте. Это Олег Трофимов, инновационный брокер. Мне сказали, что вы хотите меня видеть.
- И давно! Жду вас завтра в 10.00 на Лубянке с паспортом. Пропуск будет заказан.
Я примерно представлял, чего хотят от меня в этой непростой конторе, поэтому особо не волновался. И, действительно, разговор пошёл по прогнозируемому сценарию.
- К вам приходят люди с разными изобретениями, - то ли спросил, то ли заявил Нефёдов.
- Да. Самые разные люди с самыми разными идеями.
- Часть из этих идей/изобретений может быть военного или двойного назначения.
- Может, - апатично подтвердил я. – До сих пор не было.
- Мы требуем, чтобы вы обо всех подобных случаях информировали ФСБ.
- Согласен.
- Тогда берите ручку и пишите.
- Что писать?
- Я, такой-то, обязуюсь информировать Федеральную службу безопасности…
- Нет.
- Что значит «нет»?
- Информировать буду, писать не буду.
- Почему?
- Потому что это – бумага. Потом у вас случится очередная протечка, и моё имя будет в списке людей, которые сотрудничают с ФСБ. Оно мне надо, такую репутацию иметь?
- А вы понимаете, как мы можем осложнить вашу жизнь и работу?
- А никак. Я официально сотрудничаю с концерном «Бастион», и им буду сообщать любую подобную информацию в обязательном порядке. Они тесно связаны с Министерством обороны, и сразу же переправят все данные туда. Уверен, что в этом ведомстве есть компетентные специалисты, способные определить, представляет технология возможную опасность для нацбезопасности страны или нет. Хотите бодаться с армией? С другой стороны, я не отказываюсь поднять трубку телефона, позвонить и вам. Мне совершенно не нужны ни проблемы, ни осложнения с вашей организацией. Но никаких расписок я оставлять не намерен. Я ясно объяснил?
Конечно, капитану очень хотелось отчитаться о вербовке очередного агента, да ещё и работающего в сфере высоких технологий. Но с другой стороны он понимал, что наличие у меня армейской крыши уже отсекает его контору от рычагов влияния на строптивого брокера. Поэтому, прочитав мне лекцию о том, что страна переполнена агентами иностранных разведок и всем нужно быть бдительными, Нефёдов от меня отстал, заручившись обещанием «звонить в случае чего».
На том и договорились.
***
После посещения ФСБ я, наконец-то, смог поехать к Емельянову, посмотреть на строящийся ангар для обработки плитки. Находился он за городом, на территории какого-то фермерского хозяйства. Нашёл с трудом, прокатившись с десяток километров по полуразрушенной дороге и ещё немного по просёлку.
Но зрелище стоило того. Новенькое здание, в котором были предусмотрены и поддоны для плитки, и крепления для баллонов с углекислотой, и склады для расходных материалов и готовых изделий. Здесь же находилась лаборатория по производству присадки. Территория была окружена забором из рабицы, присутствовала охрана с эмблемами «Бастиона».
- У нас есть проблемы с лабораторией, - сказал мне Богуславский, которому я позвонил, чтобы выразить своё восхищение. – Оборудование и ингредиенты закуплены. Технолог и лаборант есть, а вот руководителя найти не можем. Найдём, конечно, но время, время…
Я вспомнил про въедливого кандидата наук Чистякова, под руководством которого была синтезирована первая партия присадки. Покопавшись в бумажнике, нашёл его визитку и договорился о встрече.
- Мы налаживаем мелкосерийное производство, - сообщил ему при встрече. – Вы в своём НИИ сильно загружены?
- Да нет. Исследования давно не ведутся, государство денег не выделяет, - пожаловался он. – Живём на хозрасчётных заказах типа вашего, но их очень мало. Несколько раз подкатывали какие-то мутные типы с предложениями синтезировать наркоту. Наш директор их посылает, но есть вероятность того, что его просто сменят, и будем мы, как миленькие, клепать экстази, спайс, ЛСД и прочую дрянь. Или придётся увольняться.