Лошадь была крупная — намного крупнее наших ковбойских лошадок и, судя по глубине отпечатков, несла на себе легкого всадника.
Следы вели на юго-восток, их направление не совпадало с тем, откуда пришли бандиты, если только они не выслали разведчика, который затем присоединился к ним. Но у кого их этих подонков может быть такая лошадь?
Всадник проехал здесь прошлой ночью или вечером, и я двинулся по его следам.
Вдруг отпечатки резко повернули на запад, я остановился и посмотрел в ту сторону.
Там, в прерии, на фоне скудной растительности, выделялось темное пятно… заросли меските? С винтовкой наготове я потихоньку послал мышастого вперед. Постепенно пятно росло и оказалось густыми зарослями деревьев и кустарника, почти полностью закрывавших неожиданную ложбину.
Она обрывалась скалистым откосом, и деревья, растущие на дне, едва доставали до верхнего края. След спускался в ложбину и исчезал в зарослях. Я осторожно двинулся дальше.
Затем послышалось журчание ручейка, впадавшего в водоем. Порыв ветра зашуршал листвой и стих.
Мышастый с настороженно вскинутыми ушами зашагал по узкой тропе, где стремена с обеих сторон касались кустов. Ярдов через тридцать тропа спускалась вниз, проходя под сплетенными ветвями дубов, за которыми открылась поляна футов пятьдесят в диаметре с крохотным озерцом. На поляне стояла великолепная вороная лошадь, которая при виде моего мышастого тихо заржала. На костре закипал кофе и жарился бекон. И вдруг чей-то голос произнес:
— Стойте, где стоите, сеньор, или я всажу вам пулю в живот.
Я осторожно поднял руки. Звук взводимого курка не спутаешь ни с чем, но голос принадлежал женщине.
Глава 3
Она была молода и красива, и солнечные лучи запутались в ее золотистых волосах, но винтовку она держала твердо, немигающий черный глаз дула которой уставился мне прямо в живот.
За ее плечами висело мексиканское сомбреро с плоской тульей. Она была одета в превосходно выделанную замшу, сбоку на юбке был разрез, чтобы ездить верхом, — таких я до этого не видел, хотя и слышал о них.
— Кто вы? Зачем преследуете меня?
— Если вы не принадлежите к банде скотокрадов, которые угнали вчера наше стадо, я преследую не вас. Я случайно наткнулся на ваши следы неподалеку.
Винтовка не шевельнулась.
— Кто вы и откуда?
Пока она задавала вопросы, у меня появилась идея. Может, немножко сумасшедшая, но идея.
— Зовут меня Дэн Киллоу, мы с Каухаус. Перегоняем стадо в Нью-Мексико. Может быть, в Колорадо. Мы ищем новые пастбища.
— Что вы говорили о скотокрадах?
— Ночью они угнали наше стадо. Мы думаем, что это банда воров с Каухауса. Если мы перегоним стадо на новое место, им всем придется учиться работать.
Она разглядывала меня холодными синими глазами, однако показалось, что она мне поверила.
— Вы должны были слышать топот стада часа два назад, — добавил я. — Теперь я могу опустить руки?
— Опустите. Но не делайте резких движений.
Я медленно опустил руки на луку седла и огляделся.
— Вы, похоже, заехали далеко от дома, — сказал я, — для одинокой женщины это опасно.
— Я не одинока, — мрачно ответила красавица. — У меня есть это. — И она угрожающе повела винтовкой.
— У вас великолепная лошадь. — Я сдвинул шляпу на затылок. — Я поехал за вами и потому, что мне захотелось посмотреть на нее.
Женщина опустила винтовку.
— Выпьете кофе? — предложила она — А то выкипит.
Я благодарно посмотрел на нее и спрыгнул с седла.
— С удовольствием. А потом мне надо будет нагонять наших. Кажется, через час-другой нам предстоит драка со скотокрадами.
Моя кружка висела у седла, я налил кофе и снова посмотрел на нее. Никогда в жизни не видел такую красивую девушку.
— Знаете, — сказал я, — у меня мелькнула одна мысль. Вы, случаем, никого не ищете?
Она быстро взглянула на меня.
— Почему вы так спрашиваете?
— Интересуюсь. — Я отхлебнул кофе. — Вы что-нибудь слышали о команчерос?
Я попал прямо в точку, это стало ясно по тому, как изменилось ее лицо.
— Я знаю о них, — сказала она.
— Некоторое время назад мы подобрали парня, он в тяжелом состоянии. Его ранили, потом волокли на лассо по земле, и все это сделали команчерос.
— Он жив? Он в порядке?
— Ваш друг?
— Где он? Я еду к нему.
— Ему здорово досталось, но не беспокойтесь. Мы нашли его в кустах у реки. На него напали волки, но он отбился. — Я допил кофе и ополоснул кружку в ручье. — Выносливости у него хватит на троих. Я вообще не понимаю, как ему удалось выжить.
Она собрала свои вещи.
— Я еду к нему. Где ваш лагерь?
— Мэм, этот юноша в тяжелом состоянии. Я с вами незнаком, а вдруг вы его враг?
— Я его сводная сестра. После того как убили моего отца, его семья взяла меня к себе.
Мне пора было ехать. Я и так потерял слишком много времени, к тому же наши уже могли догнать воров.
— Когда доедете до лагеря, будьте осторожны, они ждут нападения, поэтому могут выстрелить без предупреждения. Поезжайте отсюда на север. Лагерь разбит на берегу ручья Антелоуп, где он впадает в Кончо. Скажите, что вас послал Дэн Киллоу.
Я сел в седло, выехал на равнину и повернул к югу. Стараясь держаться низин, погнал коня рысью, только временами выезжая на холмы, чтобы удостовериться, что не сбился с пути.
Наши двигались медленно, они, вытянувшись цепью, приближались к вершине крутого холма, за которым видна была только прерия. И вдруг, в тот самый момент, когда я придержал мышастого, трава между мною и ковбоями зашевелилась, с земли поднялся человек с винтовкой в руках и, приложив ее к плечу, стал целиться в спину нашим. Он настолько увлекся, что не оглянулся и даже не услышал мягкую поступь моего коня. Человек прицелился в Тэпа, а я пришпорил мышастого, не привыкшего к таким понуканиям, и он рванул с места одним огромным прыжком.
Человек в засаде слишком поздно услышал стук копыт, но успел обернуться. Конь, однако, уже навис над ним, я выстрелил из «паттерсона», как из револьвера, держа его одной рукой прижатым к бедру. Удар пули 56-го калибра отбросил человека на несколько футов, и я перескочил через него. Наши погнали лошадей вскачь, и когда я взлетел на вершину, то увидел, что внизу раскинулся лагерь. В нем отдыхало человек двадцать. Видимо, выстрел, переполошил их, потому что они лихорадочно стали хвататься за оружие. У некоторых оно уже было в руках.
Несколько человек охраняли стадо, и я выстрелил в ближайшего. Он вылетел из седла и упал на землю. Мы ворвались в лагерь.
Их было раза в два больше, но мы воспользовались внезапностью нападения. Я видел, как Тэп на другом конце лагеря развернул коня и понесся обратно, паля из шестизарядника. Когда в одном кончились патроны, он сунул его за пояс, выхватил другой и продолжал стрелять. Должно быть, у него было в запасе еще два револьвера.
В те времена, когда в револьверы отдельно засыпался порох и отдельно — пули, многие — и преступники в том числе — брали в драку до шести штук, чтобы не перезаряжать их во время боя, а некоторые брали запасные барабаны, которые целиком вкладывались в шестизарядник.
На меня кинулся огромный человек с рыжей бородой, размахивая винтовкой, которую, наверное, не успел перезарядить. Мышастый ударил его грудью и опрокинул в костер. Он ужасно завопил и выскочил из огня с дымящейся одеждой, раскидывая вокруг обгоревшие ветки и головешки.
Мы промчались через лагерь и погнали стадо обратно на север, и если прихватили по дороге несколько мустангов, то не обратили на это никакого внимания: нам некогда было смотреть, где свои, а где чужие.
Стадо было отбито без потерь.
Бена Коула пуля царапнула по шее, и он ворчал всю дорогу до Кончо. Царапина действительно должна была сильно саднить, потому что на нее попал пот и грязь, но по тому, как Бен жаловался, можно было подумать, что ему сломали ногу или пробили череп.