— Златокрот, — рассказывал Юрий, — самый крупный не только среди существующих, но и среди придуманных обитателей нашей планеты. Причиной тому бытовавшее в эпоху создания бестиариев табу на изображение животных сходной величины. В те времена популяция златокротов была значительно больше, и животные эти регулярно опустошали огромные площади, как в Европе, так и в Юго-Восточной Азии. Запрет на описание или даже упоминание златокрота долгое время поддерживался силами бытовавших религий. Даже величайший просветитель живой природы Альфред Брем старательно обходит эту тему в своих трудах. Однако значение догматов веры в борьбе со златокротом трудно переоценить. Все крупнейшие культовые сооружения, независимо от характера породивших их верований, несли одну функцию. В случае атаки на поселения колокольня или минарет храма должны были повредить златокроту нёбо. Однако таким образом можно нанести вред только самым мелким особям.
Златокрот относится к тому же семейству, что ехидна и австралийская двуутробка — мелкие яйцекладущие насекомоядные. Златокроты откладывают яйца в нижних слоях земной коры, ближе к мантии, там зародыш всегда имеет достаточную для его развития температуру. Молодые златокроты выходят на поверхность на океанском дне и юность свою проводят в море, питаясь планктоном. В какой-то момент развития планктон уже не в силах напитать гигантское тело, и животное выбирается на сушу. Златокрот движется полупогруженный в землю, пропуская через свой примитивный пищеварительный аппарат верхний слой почвы, вместе с обитающими на нем растениями и животными. Златокрот чувствителен к теплу, меньше к свету, поэтому города и промышленные постройки для него особенно привлекательны. Сегодня скверная экологическая обстановка и действия батальонов зоологической безопасности гонят златокрота из древнейших ареалов его обитания на сравнительно бедно застроенные территории Африки и бывшего СССР.
Благодаря отваге сводной съемочной группы ОРТ и МТВ сейчас на ваших экранах вы можете видеть редчайшие кадры. Крупная взрослая особь, имеющая восьмидесятикилометровой ширины ротовую полость и скорость передвижения чуть ли не в сорок километров в час, решила отведать спальных районов мегаполиса…
В нижней части телеэкрана располагалась узкая красная полоска, по которой рубленым шрифтом значилось: «Прямое включение».
— Ишь ты, — подал Феликс голос. — Все это дело знаешь где?
— Похоже на Коньково.
— Коньково и есть.
— Значит, Коньково, прямое включение, и Сенкевич на вертолете…
— Может, это так, потеха?
— А ты каналами пощелкай.
Большинство каналов не работали вовсе, только ОРТ да МТВ демонстрировали фильм-катастрофу с Юрием Сенкевичем в главной роли.
— Слушай, Феликс, ни хрена это не шоу. Если уж нам с тобой так по тыковке пришлось, то, что с бабулькой какой-нибудь или пацанчиком статься может. Бездуховно и неполиткорректно. От такого бы шоу тут же случился транспортный кризис. А ведь сезон отпусков.
— Погоди, Яша. Давай не станем паниковать и пойдем лучше на балкончик. Там воздух значительно свежей.
Молодые люди удалились, а китаянка залезла с ногами в кресло и помахала ладошкой грозным дискусам. Предводитель стайки улыбнулся девушке и почесал плавником брюшко. Китаянка сидела в кресле, жуя кусочек вишневой смолы. Интересует ли ее телевизионное зрелище, а если да, то в какой степени, — было непонятно. И лицо ее и поза выражали только томную лень и мягкую готовность к любым переменам.
Стоя на балконе, Яков долго вглядывался в узкую багровую полосу на горизонте, а Феликс, отвернувшись, колупал трещину в стене, слушая далекий, почти нереальный, не громче звука рушащейся паутины гул.
— Да, есть немного, — наконец резюмировал Феликс.
— Угу, есть, — Яков идиотски хихикнул.
— И чего теперь?
— А все!
— Как так все!
— Обыкновенно! Раньше надо было соображать. Вышли из ситуации, придурки. Десять дней ничего вокруг себя не видели с этой китайской нечистью. Так, говоришь, Марина из-за свиней обиделась?
— Думаешь, знала она?
— Вряд ли, просто взяла машину и того.
— Может и нам, как она… машину, и этого?
— Чего-чего, а машин тут больше нету. Ты сам же утром говорил, что уже четыре дня моторов не слышно и самолеты не летают.
— Может, побегать по поселку?
— Побегай, а я тут посижу.
— И как же это так? Она уехала буквально в последний момент, а мы того. Знала она!