Вечер у Дениса и Оливии проходил отлично. Марко предпочитал виски, в чем Денис всегда составлял ему компанию. Марко давно мечтал вот так в окружении русской природы сидеть и наслаждаться каждой минутой и каждым вдохом такого легкого и насыщенного кислородом воздуха, это была своего рода терапия от ритма столицы. Эми и Оливия неподалеку пили лимонад в креслах из ротанга и говорили то смеясь, то замолкая. Эми была несколько напряжена и жаловалась весь день Марко на самочувствие, он не придавал этому значения, потому что привык, что Эми всякий раз старается оградить его от всего негативного и справиться самостоятельно со своими эмоциями и чувствами. Он был как обычно в хорошем настроении, и их праздная беседа с Денисом была на разные темы: ситуация на политической арене, видео об авто в социальных сетях, новинки в сфере гаджетов и новые проекты Москвы для развития социальной сферы. Но Денис каждый раз задавал ему один и тот же вопрос. Для него было странным нежелание Марко узаконить отношения с Эми. И в этот раз он завел эту тему: «Марк, вот не могу понять, чего не хватает тебе? Ну ты так стремился вырваться из тех отношений, говорил, что измучили тебя, спокойствия хочешь, гармонии, да и просто нервы подлечить, встретил Эми, по моим меркам – идеальный вариант для тебя, прям по твоим критериям составленный образ и подсунутый тебе под нос, но ты пятишься, как испуганный котенок, что с тобой?" Марко обычно долго подбирал слова, будь это разговор с другом или речь по дипломатическому протоколу, но сейчас ответил быстро, поймав восхищенный взгляд Эми на себе. Она всегда смотрела так – одухотворенно и объемно-влюбленными глазами. «Знаешь, друг, Эми чудесная, мое спасение, мое спокойствие, я ценю ее и дорожу ей, и я непременно должен сделать ее счастливой, но меня просто не до конца отпустило…Ладно, забудь, не хочу это обсуждать, все равно говорю не то, что на душе», – сказав, он резко встал и принялся наливать еще виски, причем только себе.
Последнее время мысли о той, благодаря которой жизнь его перевернулась с одного полюса на другой, не давали ему покоя. Как будто демоны эти было посланы ей и оккупировали оба его уха и его мысли. В голове рисовались картины, мазками, широкими и уверенными, их знакомства с его друзьями также за городом под Белградом, когда она устроила скандал по какому-то пустяку, и он ведь был на ее стороне. Все, как в тумане. Она всегда хотела быть и была независимой. Она испытывала все эмоции очень экзальтированно. Радоваться купленным в ближайшей кофейне сладостям, как первым заработанным деньгам или первым полученным лилиям, а переживать и расстраиваться из-за раннего подъема хуже, чем некоторые переносят глубочайшие и затяжные депрессии…в этом была вся она. Она манила его, как селективный аромат, только в ней вместо нот шоколада и мускуса спорили детская инфантильность и зрелая самостоятельность, и как-то уживались излишняя эмоциональность и добродушная открытость. Он со всем этим прекрасно существовал, кроме одного, он понимал, что она не любила его, но стала для него той самой отныне и навсегда. Он винил себя и эти чертовы расстояния, думая, что только это являлось причиной и долгое отсутствие подтверждения командировки в Россию. Она не винила себя никогда и ни в чем, и в принципе, считала это уделом слабых и безвольных. Расстояния…
Уже темнело, Марко и Эмилия собирались уезжать. Поблагодарив друзей за теплый прием и приличную порцию горячительных напитков, они сели в подъехавшую машину. Эми прижалась к нему и прошептала о своей любви. В голове у Марко мыслей было так много, что вычленить и зацепиться за какую-то конкретную не представлялось возможным. На этот раз большая часть его мыслей была об Эмилии. Он слегка приобнял ее и положил голову на плечо, мимо пролетали насаждения и здания, а в его мыслях одна сцена сменялась другой: вот Эми звонит и взволнованным голосом сообщает, что готова ехать с ним на службу и разорвать семейную крепкую связь с родителями, вот он тяжело болеет гриппом и вместо своего долгожданного отпуска за полгода и визита к родным Эми с ним все 2 недели, а однажды он решил привести себя в форму и из их дома пропало все сладкое, что она так любила, причем она была совсем не против. Такой и бывает истинная любовь, со своими сложностями, но чистая, как помыслы ребенка, и бескорыстная.