А вот от кого не было никаких официальных заявлений, так это от членов ПОУМ, хотя, казалось бы, именно они, как непосредственно пострадавшая сторона, должны были сейчас обличать своих врагов и призывать к борьбе. Но нет, вместо этого члены ПОУМ стягивались в отели «Риволи» и «Фалькон», а также в бывшие кавалерийские казармы, вокруг которых спешно возводились баррикады и устанавливались пулеметы.
Ситуацию удалось прояснить только вечером, когда вернувшаяся в отель «Колон» товарищ Роза принесла с собой ворох свежих слухов и экстренный вечерний выпуск газеты «La Batalla», полностью посвященный утренним событиям.
Как следовало из большой статьи на первой полосе газеты, раненый «фашистскими наймитами» Андрес Нин был успешно доставлен в больницу, и сейчас его жизнь была вне опасности. Однако, пуля, попавшая ему в левое бедро, не только пробила навылет мягкие ткани, но и задела кость, так что с постели он встанет еще нескоро. Раненому же в живот Солано повезло гораздо меньше. То ли его ранение оказалось серьезнее, чем выглядело на первый взгляд, то ли виной была тряска на заднем сиденье автомобиля, мчавшегося по не самым ровным дорогам Барселоны, но, к тому моменту, когда его довезли до больницы, врачам только и оставалось, что констатировать смерть.
В газете также было написано, что стрелковую позицию члены ПОУМ нашли, но ни Шпигельглас, ни Судоплатов, ни Максим с девушками так и не поняли, что из обнаруженного на чердаке привело их к мысли о том, что за покушением стоят именно фашисты? Одежда? Вряд ли, такие комбинезоны носят рабочие по всей Испании. Разве что винтовки были немецкие, но они, опять же, могли оказаться в руках у кого угодно. Впрочем, опровергать выводы ПОУМ никто из сотрудников НКВД не собирался, ищут они фашистов - вот пусть и дальше ищут!
О происходившем же в рядах ПОУМ после покушения было известно по большей части из собранных в городе слухов. Многие из членов партии, послушались призывов активистов и поспешили в свои партийные ячейки, чтобы узнать, как им вести себя в сложившейся ситуации. Однако, секретари партийных ячеек оказались неспособны самостоятельно ответить на этот вопрос и принялись звонить в штаб-квартиру ПОУМ, но и оттуда не поступило никаких внятных указаний.
Вместо того, чтобы предпринимать какие-либо решительные действия, члены центрального комитета принялись увлеченно выяснять, кто же именно подхватит временно выпавшее из рук Андреса Нина знамя? И, разумеется, каждый тянул одеяло в свою сторону. В итоге временно исполняющим обязанности генерального секретаря ПОУМ был выбран сотрудник газеты «La Batalla» Энрик Адроэр, однако, всем было понятно, что это компромиссная фигура.
Не обладая авторитетом Андреса Нина или Хуана Андраде, Адроэр был неспособен сподвигнуть к каким-либо решительным действиям центральный комитет партии, тем более, что у каждого из членов ЦК было свое мнение о том, как следует поступать. В результате Адроэр смог лишь распорядиться о подготовке к обороне ключевых объектов ПОУМ и собрать там большинство партийных активистов.
В зданиях, быстро окруженных баррикадами и ощетинившихся пулеметами, члены партии быстро почувствовали себя в безопасности, после чего принялись обсуждать, что им следует делать дальше. Обсуждения эти регулярно перерастали в жаркие споры, ведь каждый стремился отстоять именно свое особо ценное мнение! При этом вопрос о совместном с анархистами выступлении против Женералитета сам собой отложился на неопределенный срок. Партия, вместе со своими вождями лишившаяся и политической воли, стремительно теряла свои позиции на политической арене Каталонии.
Уже к вечеру пятого мая Барселона сполна ощутила последствия введения чрезвычайного положения. Как и было обещано, в городе был объявлен комендантский час. И, если простые граждане, и так предпочитавшие не покидать своих домов в темное время суток, восприняли его со сдержанным одобрением, то Отряды Контроля поначалу просто не восприняли слова Компаниса всерьез. Привыкшие к тому, что полиция зачастую предпочитает не замечать их «прогулок», они беспечно посчитали, что власти и в этот раз не посмеют их тронуть, а потом сильно удивлялись, видя наставленные на них стволы винтовок и слыша требование сложить оружие.
Сдавались, правда, лишь те, кто был вооружен дубинками и тому подобным холодным оружием, имевшие же при себе пистолеты и винтовки чувствовали себя заметно храбрее и активно сопротивлялись попытками их арестовать. С такими патрули Национальной Республиканской Гвардии не церемонились, без второго слова открывая огонь на поражение. Впрочем, подобных стычек со стрельбой было немного, Отряды Контроля быстро сообразили, что ситуация поменялась, и, шустро прекратив свои «прогулки», разбежались по базам.
- Вот, собственно, и все, что произошло в Барселоне за последние сутки, - закончил Павел Анатольевич. - Вчера вечером гвардейцы с кем-то пару раз пострелялись, а потом - тишина. Теперь вот сидим и ждем дальнейших новостей!
Максим только головой покачал, удивляясь тому, как же много он вчера пропустил. Но, не успел он до конца «переварить» вываленные на него новости, как на него обрушилась еще одна!
По радио вновь выступил Компанис, сообщивший на этот раз, что сегодня утором из Валенсии в Барселону прибыли представители центрального правительства в лице министра юстиции Хуана Гарсии Оливера и министра здравоохранения и социальной помощи Федерики Монтсени. Вместе с министрами-анархистами прибыли еще и члены исполнительного комитета Всеобщего союза трудящихся Карлос Эрнандес и Паскуаль Томас, а также срочно вызванный в Барселону с Арагонского фронта генерал Себастьян Посас. Это и были столь ожидаемые Компанисом посредники в переговорах с анархистами.
Сообщив о прибытии представителей центрального правительства, Компанис обратился ко всем политическим силам Каталонии с требованием прислать своих делегатов на переговоры, которые начнутся завтра ровно в полдень. Президент Женералитета гарантировал делегатам безопасность и возможность беспрепятственно покинуть переговоры в любой момент, отметив при этом, что отказавшиеся от переговоров будут автоматически считаться врагами как Каталонии, так и всей республики.
Чуть позже вернувшийся из дворца Женералитета Сергей Михайлович Шпигельглас дополнил обращение Компаниса одной весьма забавной подробностью. Несложно было догадаться, что двух министров в охваченный народными волнениями город без охраны никто бы не отправил, но юмор ситуации заключался в том, что в качестве охраны с ними был отправлен… батальон войск НКВД! Как товарищу Артузову удалось провернуть такой фокус, оставалось загадкой.
- Ну вот и все, - произнес Шпигельглас. - Задачу по наведению порядка в Барселоне можно считать выполненной.
- Вы уверены? - спросил Павел Анатольевич.
- Да, товарищ Судоплатов, уверен, - кивнул Шпигельглас. - Разумеется, впереди еще переговоры и ликвидация тех, с кем не удастся договориться, но это уже работа для полиции и Национальной гвардии.
- А мы разве не будем помогать зачищать несогласных? - поинтересовался Белов.
- При необходимости в ликвидации будут принимать участие войска НКВД, - ответил Шпигельглас. - У нас же осталась еще одна задача, которую нужно выполнить!
7 мая 1937 года. 12:30.
Дворец Женералитета. Барселона, Площадь святого Иакова, дом 4.
Обращение президента Компаниса вызвало большой переполох в успокоившемся было городе. Ультиматум был выдвинут, и всем политическим силам теперь нужно было решить, как на него реагировать.
А реагировали, нужно сказать, все по-разному. Если профсоюзы, входящие в НКТ, уже смирились с тем, что им придется идти на соглашение с Женералитетом, и даже подготовили меморандум со своими требованиями, то для других политических организаций ультиматум Компаниса оказался полной неожиданностью.