Слёзы навернулись Киму на глаза, и у него возникло давно забытое чувство безысходности, одиночества, печали и тоски, раздирающих душу.
Ким проснулся в слезах. Он давно не плакал, но сейчас терпеть он не мог. Панкрат, Катя - один за другим всплывали в его голове воспоминания: первый разговор с Панкратом, беседа перед десятым классом, знакомство с Катей, альбом "Изгой из общества кретинов"... Но после этих светлых воспоминаний его начали душить отвратительные: разговор с Панкратом в ресторане, ссора с Катей. И эти сны, ужасные, реалистичные сны. Ким потерял во сне своих друзей... Но разве и на самом деле он их не потерял?
До самого утра Ким не мог заснуть. Казалось, мысли, которые он уже три года не впускал к себе в голову, ворвались туда и заполонили там всё. Ким впервые мучился от бессонницы и дум. Он хотел перестать думать - и не мог.
Он встал совсем разбитым и уставшим. Надо было ехать на съёмки, но Ким не знал, как он будет работать. Впрочем, на съёмки он поехал, даже веселился там вовсю, буянил, но дома он опять не смог заснуть. Он думал про Панкрата, про Катю, про свой первый альбом... И опять сон уходил, донимали настойчивое мысли, угрызения совести и прочие вещи, которые так раздражают уставшего человека, желающего заснуть.
С утра Ким опять ехал на съёмки, напивался там, укуривался, хохотал, как бешеный, а дома страдал от грустных мыслей и терзающих душу воспоминаний. Вдобавок к этому, он ещё и заболел чем-то: совсем недавно его стали мучить кашель по ночам и сильные боли в груди, но лечиться и обращаться к врачу он не собирался.
Панкрат и Катя, уже забросившие было смотреть видео друга, один раз как-то наткнулись на его ролик и поняли, что больше оставаться в стороне нельзя. То, что они увидели, было мало сказать, что жутко.
Ким ходил по мрачным коридорам под ремикс современный песни, танцевал в тёмных подъездах, делал какие-то непонятные движения, но Панкрата и Катю поразило другое: внешность Кима. Он никогда не выглядел так ужасно.
Ким страшно похудел, под глазами у него были чёрные мешки, сами глаза впали, щеки тоже. Причёска у него была немыслимая: с одной стороны выбрит висок, с другой висела гигантская чёлка, покрашенная в фиолетовый цвет, почти до пояса, но некоторые пряди были выстрижены. Шея была вся в каких-то царапинах, руки были страшные, потрескавшиеся. Рубашка у Кима была расстёгнута и вместо пуговиц на ней висели какие-то железные скобы. На груди виделся вырезанный крест - глубокая рана, которую Ким в беспамятстве нанёс сам себе, обезумев от боли в груди.
А Ким в это время лежал в постели и тщетно пытался уснуть. Его душил нескончаемый кашель, боль в груди мешала спать, но главное - думы, бесконечные думы, которые заполоняют голову и не дают даже задремать.
Ким, не имея возможности отогнать от себя мысли, встал, машинально взял лист бумаги и стал писать текст для песни. Но не про тачки, деток, водку и травку, а про доброго потерянного друга, с которым так бы хотелось общаться, но связь уже разорвана, и в этом виноват сам Ким. Спустя час он закончил эту песню и начал ещё более трогательную, про прекрасную девушку, настоящую подругу, которую он потерял из-за собственной пошлости и глупости. Потом ему пришла в голову ещё одна идея: он стал сочинять песню про одиночество и бессмысленность богатства, когда нет рядом настоящих друзей, которые могли бы его поддержать. Он много про что писал ещё в ту ночь, и лишь под утро забылся беспокойным сном.
Вдруг сквозь дремоту он услышал звонок в дверь. Он подумал сперва, что это не к нему. Но люди не переставали звонить. Он встал, прошёл, еле волоча ноги, по квартире, посмотрел в глазок... И вдруг поспешно, дрожащими пальцами, стал открывать дверь. За ней стояли те, о ком он думал всю эту ночь: Панкрат и Катя. Ким открыл дверь и, не говори ничего, упал в объятия своих друзей и заплакал. Он не виделся с ними так давно! Он думал, что потерял их, он бесился страшно по этому поводу, сходил с ума... Но они здесь, они не забыли его!
И Ким, впервые за время своей болезни, почувствовал себя лучше: впервые он смог заснуть, зная, что рядом сидят его лучшие друзья, кого он любит больше всех, кого он так ждал, так хотел видеть.
А когда Ким проснулся, и Катя принесла ему чашку чая, он едва опять не заплакал от умиления. Он обнял её и крепко прижал к себе. Панкрат, увидев это, хотел было уйти, оставить их наедине, не мешать, но Ким и Катя позвали его к себе.
- Я не дам тебе уйти. - сказал Ким - Теперь я никого из вас никуда не отпущу. - он крепко прижал их к своей порезанной груди - Я понял, что вы мне нужны больше всего, я люблю вас сильнее всех!
Через месяц на заброшенном канале Kim The Outcast появились новые видео с шедевральными песнями. Те, кто помнили Кима, были вне себя от восторга. Этот новый альбом начинался с печальных мрачных песен об одиночестве и потерянных друзьях и кончался светлыми, лёгкими, о вновь обретённом счастье. Друзья уговорили Кима отправиться на лечение, и через несколько лет он поборол свою болезнь. Всё это время с ним рядом были Панкрат и Катя, которые вновь стали помогать ему вести канал и выкладывать песни.
Раны на груди Кима зажили, он отрастил себе нормальный длины волосы, без всяких выстриженных прядей, отоспался и заметно похорошел.
И Kim The Outcast опять стал неслыханно популярным. Он снова давал концерты, его любили, его музыку слушало огромное количество фанатов. А про ToxicKimContent уже никто не вспоминал, и вскоре Ким сам удалил этот канал: он был не нужен ему, ибо напоминал ему о бессмысленно потраченных годах своей жизни. Ким продолжил работать над своим первым каналом вместе с Панкратом и Катей. Он достиг того уклада жизни, к которому стремился. Он смог вовремя понять, что для него действительно дорого и зажил счастливой жизнью, не повторяя прошлых ошибок.