— Пан Шидловский велел записать вас с Петром в ревизскую сказку[26].
Тихо, почти шепотом, произнесенные слова прозвучали для Андрея как гром с ясного неба.
— Не имеет права, — сказал, ошеломленный.
— А кто ему запретит? Вот Скавронская давно уже всех позаписывала, подушное взыскивает.
Андрей даже поблагодарить не успел. Стоял точно на привязи. Молча смотрел, как отдаляется девушка, как давит на худенькие плечи тяжелая ноша.
На конюшне рассказал обо всем Петру. Предложил бежать, пока не поздно. Бондаренко не отговаривал. Возможно, они осуществили бы свое намерение, но под вечер в конюшне появился Велигура. Вел себя очень грубо, кричал, угрожал, придирался к ним. Будто овод ужалил его. И Чигрин не удержался, дерзко ответил ему. Управитель этого только и ждал — позвал трех слуг-челядников, и те схватили Андрея, заломили руки, связали, бросили в погреб.
Сквозь сон или забытье Чигрин почувствовал прикосновение к его щеке, потом шее, волосам. Осторожное такое, словно дуновение ветерка сверху. Не раскрывая глаз, шевельнул головой.
— Проснулся! — раздался горячий шепот над самым ухом. — Встать сможешь? Попробуй, я помогу. Надо спешить.
Андрей даже замер от этого голоса.
— Ярина, ты?! — спросил, напрягая зрение, чтобы увидеть в темноте хотя бы очертания девичьего лица.
— Тихо! Не называй моего имени, — шепотом предостерегла она. — Потом... А теперь надо выходить — скоро начнет рассветать. Я дверь нарочно закрыла за собой, чтоб не заметили.
Андрей приподнялся на колени.
— Руки, — шевельнул связанными кистями, которых уже почти не чувствовал.
Ярина спешно склонилась над ними, но крепко затянутый узел на сыромятной веревке не поддавался.
— Как я могла забыть нож?! — в отчаянии упрекала себя, но для Андрея не было ничего приятнее прикосновения ее пальцев.
Наконец Велигурины путы ослабли, Ярина быстро сняла их и бросила на пол. Поддерживая парня под локоть, повела по скользким ступенькам вверх.
— Пригнись, — предупредила, — дверь низкая, не по твоему росту.
Но когда осторожно приоткрыла ее, Андрей невольно поднял голову. Прямо перед его глазами вверху мерцал хрусталиками-колесиками, будто и в самом деле катился по небесному полю, Большой Воз[27]. Выше ярко светилась на аксамитовом фоне ночи Полярная звезда. А справа среди множества меньших звезд серебристым облачком выделялся Волосожар[28]. И этот удивительный мир, словно впервые увиденный после тесного, смрадного подземелья, поразил Андрея своей огромностью. И он стоял, зачарованный, будучи не в состоянии сдвинуться с места.
— Чего остановился, пошли, — тихо-тихо прошептала Ярина, потянув его за руку.
И только теперь до сознания Чигрина дошло, что он на воле, что это не сон, не наваждение. Вот она, его спасительница, тихо, украдкой ступает впереди, и Андрей чувствует, как струится, переливается в жилы тепло ее руки.
Они выскользнули за ворота, почти бегом спустились по глинистому косогору к старице Орели и углубились в густой ольшаник. Узенькая извилистая тропинка, протоптанная в высокой болотной траве, пружинила под ногами. Шли почти на ощупь, пока не закончились заросли и впереди не открылся луг с темнеющими стогами отавы[29] и развесистым берестом на противоположной стороне. Ярина ускорила шаг.
— Надо успеть, пока не развиднелось, — сказала вполголоса, — а то как проснется Грицюта, поднимет шум.
— А кто он такой, Грицюта? — спросил Чигрин, едва успевая за девушкой.
— Не знаешь? — услышал удивление. — Тот, кто руки тебе связал и нагайкой стегал сильнее всех.
— И ты видела? — Андрею даже жутко стало от одной мысли о том, что Ярина была свидетелам его унижения и беспомощности. Чувствовал, как от стыда полыхнули жаром его щеки.
Девушка молчала. Шла, низко склонив голову.
— Может, и не видела бы, — наконец заговорила она, — так что-то будто вытолкнуло меня из хаты. Сама не знаю, как оказалась на дворе. А потом никак не могла успокоиться — так перед глазами и стояло все...
— Как же тебе удалось в погреб проникнуть? — спросил Андрей, испытывая глубокую благодарность к девушке. — Заперто ведь было.
— А я не могла уснуть. Услышав, как храпит Грицюта на сеннике, решила — будь что будет! Потихоньку подкралась и отцепила у него ключ... Петро сказал, будет ждать нас...
26
Ревизская сказка — именной список населения России в XVIII—XIX веках, составлявшийся при ревизии.