Нет, все-таки от гнева. Иначе почему обычно спокойная, всегда воздушная Маргошка так кричит? И от этого тона почему-то стало не по себе. И стыдно, будто он снова в чем-то разочаровал сестру.
- Я сам о нем только сегодня узнал, - признался он, прежде чем на него обиделись окончательно. Атмосферу разрядила внезапно рассмеявшаяся Вика:
- Погоди, то есть к тебе сегодня причапала одна из твоих однодневных пассий и сообщила, что у нее от тебя ребенок? И ты поверил какой-то аферистке? Она что, денег хотела?
Нет, она вроде бы и правильные вещи говорила. И Кир говорил примерно то же самое. Но Антон почему-то вдруг оскорбился за Дашу:
- Она не пассия! И не аферистка! Она совсем другая! Если бы ты ее видела, ты бы так не говорила. И деньги ей мои даром не нужны. И сын у нас чудесный!
Вика недоуменно посмотрела на него, показательно ущипнула себя за руку и обратилась к подруге:
- Маргош, мне это послышалось? Твой братец действительно это сказал? Или я еще не проснулась?
Сантьяга прыгнул ей на колени и ткнулся мордочкой в руку, словно доказывая, что, нет, подруга его любимой хозяйки все-таки не спит. Та с каким-то странным выражением в глазах машинально погладила бельчонка по спине и резюмировала:
- Обалдеть!
Эта заминка помогла Вишняковым несколько прийти в себя. Маргошка сделала несколько глубоких вздохов и спросила:
- Рассказывай. И о ней, и о сыне. Как его зовут? Сколько лет? На кого похож?
Кажется, гроза миновала. С тоской подумав о душе, Антон все-таки сел на диван и начал отвечать на вопросы, ловя себя на невольных улыбках, когда вспоминал Дашу и Макса. И кто бы только мог подумать, что он на такое способен?
глава 8
Нет, она совершенно точно сошла с ума. Окончательно и бесповоротно. Зачем, вот зачем она позволила себя поцеловать? Почему не оттолкнула? Ведь понимала, что это все усложнит еще больше. Хотя кому она врет? Ничего она в этот момент не понимала. Просто хотела. Хотела почувствовать, каково это, когда Антон Вишняков ее целует? И что в итоге?
Макс спит. Давным-давно уже уснул, а ей не спалось. Пила кофе и думала. Много-много думала, выстраивала новую линию поведения, старалась привести мысли в порядок. Вот, кажется, получилось. Со вздохом Даша допила кофе и открыла ноутбук. Работа – лучшее лекарство от ненужных мыслей.
Спать она пошла только спустя несколько часов. И, засыпая, почему-то опять вспомнила поцелуй Антона. И сны были сладкими-сладкими, какие бывают только у юных, впервые влюбившихся девушек.
И из этих снов ее вырвал ребенок грустным и протяжным:
- Ма-ам, у меня зубы замелзли. И вообще, нам с Ядойстлашно!
Кто-кто у него замерз? До сонного Дашиного мозга не сразу доходило происходящее, а вышколенный материнский инстинкт уже скомандовал:
- Лезь ко мне, Максик, будем греть твою зубки.
Мелкий только этого и дожидался. Улегся у нее под боком и заговорил:
- Плеставляешь, мя лежит, а они будто единые. И я так испугался. Ма, я тепель не мужик?
- Мужик, солнышко, еще какой, - поцеловала сына в макушку Даша. – Но зубки не умеют мерзнуть, вспомни об этом в следующий раз.
- Да? Но у меня мерлзли. Ма, а дядя Тон еще плидет? Мне он нлавится, а хочу такого папу. Он может стать моим папой?
Мамочки! Даше хотелось взвыть. Почему, вот почему она не подумала о том, что Макс может привязаться к Вишнякову, когда решилась к нему прийти? Дура, какая она непроходимая дура! Но ведь все должно было пойти совсем не так. Бабник Антон просто не должен был ТАК отреагировать на внезапно появившегося сына. Это совершенно не вписывалось в то, что она о нем знала!
- Ма? – мелкий завозился и уткнулся ей носом в шею. – Мы с Ядой согласны.
Бедный магистр Йода! Как его только не называли, но явно не так. Но ничего, легендарный персонаж как-нибудь переживет. А вот ей что делать? Как объяснить маленькому ребенку, что дядя Антон – персонаж не просто приходящий, но и проходящий. Мимо. Лесом. Куда-нибудь подальше.
- Солнышко, так ничего не делается, у дяди Антона есть своя жизнь, - попыталась утихомирить ребенка, но сделала только хуже. Тот вдруг сел на постели и, глотая слезы, стукнул кулачком по постели и завопил:
- Хочууу!
Да твою ж мать! Вишняков, чтоб тебе икалось, честное слово!
Наверное, она все-таки плохая мать. Любая другая бросилась бы утешать ребенка, отвлекать, заверять. Вот только Даша по опыту знала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Сидела и пережидала. Мысленно костеря Антона на все лады, что так легко и непринужденно нашел общий язык с ребенком. Ну а что, собственно, могла сделать? Поселить Вишнякова в их доме? Она на такие подвиги не готова.